Олег Липовецкий: «Человек – мера всех вещей»

Сергей ГОГИН побеседовал с автором и исполнителем спектакля «Жирная Люба», который был показан в Ульяновске на VIII театральном фестивале «Отечество и судьбы»

В декабре уходящего года ульяновский театральный фестиваль «История государства российского. Отечество и судьбы» был отмечен двумя спектаклями Московского еврейского театра «Шалом» в постановке художественного руководителя этого театра Олега Липовецкого, который поставил несколько важных спектаклей и в Ульяновском драматическом театре («Кабала святош», «Ревизор», «Капитанская дочка», «Оскар и Розовая дама»).

Моноспектакль Липовецкого «Жирная Люба» создан по его же автобиографической повести «Жизнь номер один», которая вышла отдельной книгой в 2022 году. У этой повести много достоинств, среди них – «довлатовская» простота в сочетании с человеческой глубиной, грустный юмор, любовь к родным корням, ощущение света. Обратите внимание на привлекательные тэги, которые сопровождают эту книгу на маркетплейсах: Автобиографические повести, Взросление, Детям и родителям, Жизнь в СССР, Житейские истории, Книги о детстве, Семейные истории, Советское детство. Книг, которые целостно вбирали бы в себя эту проблематику, издается не так много. Этот 170-страничный текст автор умело переработал в пьесу, которую сам и играет с большим успехом. Это личная история человека, который вспоминает детсадовское детство и школьную юность.

«Жизнь номер один» –  редкий жанр «романа воспитания», который рассказывает о становлении личности подростка и о том, на какие ценности герой опирается в процессе этого становления. Детство было небезоблачным, травматичным, но автор превращает эти детские травмы в материал для творчества. И в этом он тоже близок Довлатову, который ткал свои рассказы из нитей самой жизни. Процесс писательства и затем актерской игры становится арт-терапией, поэтому спектакль обладает целебной силой для любого зрителя, кто прошел через аналогичную школу взросления, в которой были и унижение, и ответная подростковая агрессия как реакция на буллинг.

Глядя, как Липовецкий разыгрывает свои с виду незатейливые, такие грустно-смешные истории, спрашиваешь себя – почему это так глубоко цепляет? Потом вспоминаешь свое детсадовское и школьное детство, и всплывают аналогичные картинки. С подобными эпизодами сталкивалось, полагаю, большинство людей – в школе, во дворе, в спортивной команде (может быть, этим объясняется популярность сериала «Слово пацана», потому что это слепок жизни). Но спектакль «Жирная Люба» (это прозвище героя по фамилии Любашевский, мальчика с избыточным весом) хорош тем, что оставляет свет надежды. Автор тепло рассказывает про своих родных и близких, про свои украинско-еврейские корни, про спокойную мудрость предков, прошедших через неисчислимые испытания, в том числе войной. Недаром после спектакля, уже на поклонах, Липовецкий говорит залу, что название его театра – «Шалом» – в переводе значит «мир».

После спектакля «Жирная Люба» и перед вторым спектаклем «Моня Цацкес знаменосец» по рассказам Эфраима Севелы, который был показан на фестивале, Олег Липовецкий дал это интервью.

– Премьера «Жирной Любы» состоялась в мае 2022 года. Значит, вы написали эту вещь во время эпидемии ковида?

– Нет, я начал ее писать гораздо раньше. Мне оставалось дописать последнюю главу, но я с ней тянул, потому что понимал, что эта книга дебютная, и если я допишу главу, то книгу нужно будет куда-то отправить, иначе – положить в стол и забыть. Это решение сложно принять: страшно, если окажется, что ты написал что-то никому не нужное.

Потом в моей жизни случилось тяжелое событие – от ковида умер мой старший брат, и я понял, что книгу я должен закончить, потому что она о моей семье и о любви в моей семье. Мне очень жаль, что брат ее не увидел в печати, хотя в рукописи читал ее почти всю.

– Легко ли нашелся издатель?

– Сначала у меня была мысль издать книгу самому, но потом я вспомнил, как я отношусь к драматургам, которые приплачивают, чтобы поставили их пьесу, и отказался от этой мысли.  Я отправил книгу двум издателям, которые оказались на слуху: одно издательство – «Городец», а другое – «Время». Прошел месяц, ответа не было, мне стало грустно, потом я забыл об этом, но через три месяца с разницей в два дня пришел ответ от обоих издательств. В издательстве «Городец» издавались уважаемые мной писатели и драматурги, даже некоторые друзья, поэтому я предоставил рукопись ему. Через три месяца вышла книга.

– Когда вы писали книгу, вы предполагали, что ее герой выйдет на сцену? Помните ли вы момент, когда вам захотелось это поставить?

– Сначала было как в комедии дель арте: устное творчество перешло в письменное. Когда я учился в Школе театрального лидера в Центре Мейерхольда в Москве, у нас на курсе было задание – рассказать о самом страшном дне в жизни. Когда я рассказал историю из детского сада, там просто все легли от смеха и потребовали от меня эту историю записать. Я записал, прочитал своим родным, они сказал: «Пиши дальше». Так и пошло. В книге 170 страниц, а в пьесе всего 17. Я понимал, что книжка, как и пьеса, не должна быть безразмерной, поэтому много историй я в нее не включил.

Спектакль долго ждал своего часа. В Школе театрального лидера моя однокурсница, режиссер Марфа Горвиц, сказала: «Это же надо ставить!» Материал этот лежал лет шесть – в голове, в моей душе. Потом мы встретились с создателем «Театрального проекта 27» (независимый театр в Санкт-Петербурге, который создает спектакли для подростков. – ред.) Наталией Сергеевской, и идея воплотилась в жизнь.

– Ваш спектакль невероятно притягателен, потому что в нем, казалось бы, говорится о простых вещах, но они воспринимаются как откровение. Как вы думаете, зрителя привлекает то, что любой человек способен идентифицироваться с вашим героем, или этот герой интересен прежде всего тем, что необычен?

– Главный герой – обычный человек. Во-вторых, я говорю о том, что любой человек в этом мире может добиться личного успеха, личного роста. Мне важно об этом говорить. Я адекватно к себе отношусь и знаю, что есть люди, гораздо более талантливые, чем я. Все, что меня может отличать от них, – мое трудолюбие, настойчивость, целеустремленность и важная еврейская черта, которая передается с молоком матери, в семье, с атмосферой семьи, в общении – это умение воспринимать мир как единое целое, как комплекс взаимосвязей. Еще и поэтому людям интересно наблюдать, как все связано в этом мире.

– Мне кажется, каждый раз, когда ваш герой одерживал очередную победу, сама среда стимулировала его на это развитие. Например, герой решил похудеть, потому что его вес однажды стал причиной его позора.

– Тут я буду возражать. Когда тебя бьют, это не стимул. Если бы у меня не было столько любви в семье, я мог бы сломаться. Сколько людей заканчивали жизнь самоубийством, в том числе детей, оставались на всю жизнь раненными и с комплексами. Хотя мой герой побеждает обстоятельства с помощью любви его семьи, но я до сих пор пожинаю плоды тех вещей. Я, например, не выношу агрессии, и если человек начинает проявлять по отношению ко мне агрессию, то мне очень сложно сдержаться и я могу ответить с удвоенной силой. Этому меня научила та детская травма: если тебя ударили, надо бить вдвое сильнее. После истории с Димой Титаренко в спектакле сказано одной строчкой, что я закончил школу без пятерок и четверок. На самом деле я еле закончил школу: за поведение мне еле поставили оценку, потому что я избил столько людей за это время… Весь «хор» на подоконнике я избил по очереди, они боялись ходить по школе, потому что я их вылавливал по одному.

– Книга и спектакль автобиографические, но в программе спектакля стоит дисклеймер: «Все персонажи и события в этом тексте являются вымышленными». Что же на самом деле так реально?

– Понятно, что это автофикшн, там есть метафоры, какие-то события переставлены местами или скомпилированы для достижения большего художественного эффекта, но в целом там все реально. Все эти люди были, и они себя за придуманными именами как-то узнают. Имена дедушек и бабушек – настоящие. А дисклеймер… Если бы там была реальная фамилия, то никто не гарантирует, что этот человек на меня сильно не обиделся бы.

– «Жирную Любу» вы довольно часто играете – и в Москве, и в Питере. Значит, люди спектакль поняли и приняли…

– Мы с директором театра посмотрели, насколько быстро раскупаются билеты. Когда открывается электронная продажа, билеты на этот спектакль раскупаются буквально за две минуты, и они проданы на несколько месяцев вперед. Есть даже лист ожидания. Это результат работы всей команды, которая работала над спектаклем.

– Какой из тех спектаклей, что вы поставили в Ульяновске, вам ближе и дороже всего?

– Для меня самый ценный спектакль – в том виде, как я его знал – это «Оскар и Розовая дама». Мне кажется, этот спектакль немного продлил жизнь прекрасному человеку – Кларине Ивановне Шадько. Я помню, сколько усилий она положила на этот спектакль, чтобы изменить себя и свой подход к театру. Я видел, как срастаются в одно целое она и Саша Курзин, как становятся настоящими друзьями люди полярных взглядов, возраста, отношения к театру. Этот спектакль плохо прошел на премьере, потому что Кларина Ивановна страшно разволновалась, забыла текст, плакала на сцене, понимая, что ничего не помнит, и Саша ее выручал. И насколько блестяще она играла его потом, когда успокоилась! Потом они объездили с этим спектаклем столько стран и городов. Пусть этот спектакль не имел такой огромной аудитории, слишком громкого успеха, но он для меня важен. В театре, как и в мире, человек – мера всех вещей.

Сергей ГОГИН

Фото: shalom-theatre.ru