«Он и тебя сосчитал!»

Сергей Гогин − о склонности к неоправданному обобщению

Давно заметил, что многие психологи свои заметки, статьи, посты в социальных сетях пишут от имени всего человечества или, во всяком случае, неопределенного круга лиц. «Мы все мечтаем о счастье…», «Мы все ждем чудес…», «Нас всех посещают страхи…» и т. д. Другая форма этого обобщения – говорение прописными истинами: «В нашем мире невозможно избежать трудностей…», «Никто не застрахован от ошибок…» и тому подобное. То же самое, кстати, любят делать политики: «Весь народ поддерживает…», «Вся страна в едином порыве…», «Мы все должны быть благодарны…».

Такого рода стихийное мессианство было бы простительно подросткам: «юноша, обдумывающий жизнь» на этапе строительства идентичности открывает для себя истины, которые кажутся ему уникальными, и спешит поделиться ими с миром. В это время многие подростки начинают писать стихи, в которых говорят как раз от имени человечества – «мы», «нам», –  а также используют повелительное наклонение, чтобы дать совет миру, как жить, то есть жить в соответствии с открывшимися им истинами. Кто не грешил этим в юности? Но мудрый Рэй Брэдбери напоминает: «Когда человеку семнадцать, он знает все. Если ему двадцать семь и он по-прежнему знает все – значит, ему все еще семнадцать».

Когда в текстах психологов или в речах политиков я встречаю «мы», у меня возникает внутренний протест. Вспоминается советский мультфильм «Козленок, который считал до десяти» (1968). Там очаровательный козленок пересчитывал всех встреченных им зверей, постоянно наталкиваясь на непонимание. «Теперь он и тебя сосчитал!» – жалуется Теленок Корове. «Я тебе покажу, как потешаться над старшими!» – возмущается Корова, угрожающе наклоняя рога. «Мы все переживаем кризисы…» – читаю я в блоге. «Меня сосчитали!» – недоволен мой внутренний Теленок. Не хочется быть «одним из», если к этому не готов, если не пришел к «мы» путем сознательных размышлений, подкрепленных определенной эмоциональной реакцией.

Как подсказывает критическое мышление, если утверждение допускает хотя бы одно исключение, то уже некорректно говорить «все мы» или «никто». Наверняка есть люди, которые, например, не ждут от жизни чудес или не поддерживают то, что якобы поддерживает «весь народ». Допускаю, что есть люди, которые вовсе не мечтают о счастье, потому что не задумываются о нем, просто живут – и все. На одном из островов Микронезии есть племя, в языке которого нет слова «психика» – за ненадобностью. Если люди этого племени и мечтают о счастье, но наверняка вкладывают в него какой-то особый смысл, не тот, что все «мы».

Демократическое общество подразумевает плюрализм мнений. Демократия слышит, уважает и учитывает голос меньшинства. Насаждаемое единомыслие – один из основных признаков тоталитаризма. Недаром известная антиутопия Евгения Замятина, где описан вариант тоталитарного общества, называется «Мы». В демократиях мирного времени «мы» – это плод длительной публичной дискуссии, причем без гарантии формирования подавляющего «мы». Быстрое формирование «мы», впрочем, может быть общественной реакцией на внешний или внутренний вызов, требующий ускоренной консолидации.

Бодрое и скороспелое «мы» в текстах и речах – это стирание индивидуальных черт, это едкий раствор, в котором субъективность вываривается до неразличимости. Очевидно, обобщения по типу «мы» (в текстах используется также неопределенно-личное «ты») нужно специалистам для попытки категоризации определенных явлений, чтобы эти обобщения соответствовали критериям научного знания, таким как всеобщность и системность. Тогда любое исключение будет лишь подтверждать правило. В противном случае психология, социология, политология будут слишком неточны, чтобы претендовать на науку. Сложность в том, что отдельный человек уже всегда исключение, тогда как в утверждаемом «мы», которым грешат блогеры-психологи, нет удивления от встречи с Я, с субъектом. Поэтому «мы» – это торжество статистики над субъективностью.

Никто не трудится сообщить мне, насколько репрезентативна выборка людей, согласных с утверждением типа «все мы ищем счастья». И даже если рейтинг одобрения политика Х, выведенный социологическими службами, высок, он не учитывает качественного состава тех, кто Х не одобряет. Конформизм не требует доблести, примкнуть к партии победителей – проще простого, а вот остаться при своем мнении, пойти против течения, ступать не в ногу требует мужества. Но именно про таких нонконформистов Чернышевский писал: «Это цвет лучших людей, это двигатели двигателей, это соль соли земли». Для него это были «новые люди», люди будущего.

В каждом невынужденном «мы» слышится стремление призвать к общности, пусть даже виртуальной. Это как в поэме Маяковского: «А если в партию сгрудились малые – сдайся враг, замри и ляг!..» Если у психологов в таком «мы» изначально и не заложено агрессивного маркетинга своих услуг, то их «мы» можно считать бессознательной манипуляцией в надежде, что читатель или потенциальный клиент припишет это «мы» высокой компетенции психолога: мол, если она говорит «мы», значит, знает секрет жизни. Политики же для привлечения клиентуры (избирателей) используют манипулятивные обобщения повсеместно и сознательно. То же самое делает коммерческая реклама: если ты не пьешь кока-колу, то ты изгой, чтобы не быть изгоем, пей кока-колу. «Присоединяйтесь, барон, присоединяйтесь!» (цитата из фильма «Тот самый Мюнхгаузен»). Если кто-то навязывает вам сделку и говорит «наши деньги», гоните его, иначе ваши деньги скоро перестанут быть вашими.

Осознание подлинного индивидуального желания невозможно без предварительной дифференциации «меня» от «тебя». Появление «Мы» как единство «Я-Ты» – это награда за усилие контакта, его кульминация. Обретение меня рядом с тобой и наше растворение в Мы или Я-Ты, как пишет психолог Руэлла Франк, – это чудо. Стремление к такому обыкновенному чуду закономерно и понятно, но и гарантий, что оно случится, нет.

Несанкционированное, с места в карьер, «мы» – это спрямление извилистых путей, которыми идет личность. Такое «мы» забрасывает меня на незнакомую территорию, где мне неуютно и даже тревожно. Приходит кто-то чужой и говорит мне – «мы». Почему я должен верить? Феноменология говорит, что субъект и мир взаимно формируют друг друга, и это процесс. Поэтому не спешите делать меня статистической единицей, лучше говорите за себя или пришлите ссылку на научную статью, где ваше «мы» будет обосновано устойчивыми корреляциями.

Сергей ГОГИН