В деле Куркова появилась фотография с губернатором Русских

Ленинский районный суд продолжает рассмотрение громкого уголовного дела о даче взятки министру здравоохранения Ульяновской области летом 2022 года

28 сентября суд продолжил рассматривать уголовное дело по обвинению ульяновского предпринимателя Сергея Куркова в преступлении, предусмотренного частью 5 статьи 291 Уголовного кодекса РФ. Заседание было длинным хронологически и важным юридически. Редакция Simbirsk.City посчитала, что публикацию нельзя сводить к одному отчетному тексту. Показания каждого допрошенного свидетеля, озвученные государственным обвинителем и адвокатом материалы дела очень важны. Уже второй раз в уголовном процессе появляется имя губернатора Ульяновской области Алексея Русских, поэтому в первую очередь — подробное изложение показаний одного из свидетелей обвинения.

Предприниматель Дмитрий Ульянов, который на пару с Сергеем Курковым является соучредителем компании ООО «Прайм-мед плюс», как было установлено в суде ранее, осуществлял поставки медицинской техники. По словам свидетеля Татьяны Куракиной, господин Ульянов оказывал на нее своеобразное давление, намекая на некие договоренности обвиняемого Куркова и губернатора Ульяновской области Алексея Русских. Об этом свидетельница заявила в судебном заседании 28 сентября, отвечая на вопросы государственного обвинителя Игоря Рябова.

Являясь заведующей центра лучевой диагностики, врач-рентгенолог Ульяновской областной клинической больницы, Татьяна Куракина также занимает должность главного внештатного специалиста министерства здравоохранения по лучевой инструментальной диагностике. В ее обязанности входит консультация при учете технических параметров рентгеновской аппаратуры, которая приобретается за бюджетный счет на торгах для нужд медучреждений Ульяновской области.

Как пояснила Куракина, коллегиальное решение главных внештатных специалистов носит рекомендательный характер, однако в ходе суда стало понятно, что обойти данную процедуру фактически равно автоматически попасть под наблюдение правоохранительных органов. Поэтому за подписью Куракиной «курковцы» устроили самую настоящую «охоту».

Все началось с того, что весной 2022 года к свидетелю Куракиной приехал главный врач ГУЗ «Барышская районная больница» Александр Мурзаков, который пытался «наскоком» подписать техническое задание на поставку томографа. Будучи опытным специалистом, свидетель сразу же выявила несоответствие ТЗ заявленным требованиям больницы. Пока Куракина была в отпуске, ей дважды звонили коллеги — заведующий рентгенотделения БСМП Павел Мусиенко и заведующий рентгенологического отделения ЦГКБ Александр Офилькин. Мусиенко и Офилькин сообщили, что к ним лично подъезжал Сергей Курков с разговором о необходимости подписать техническое задание. К Офилькину он приезжал с Дмитрием Ульяновым. Мусиенко подписывать документы отказался.

Как только свидетельница вышла из отпуска, в первый же день ей позвонил мужчина, представившийся Дмитрием Ульяновым и попросил встретиться. Куракина отказалась, но звонки продолжались. Ульянов настойчиво говорил, что она обязательно должна с ним встретиться. В итоге главный внештатный специалист согласилась.

Встреча произошла возле дома Татьяны Куракиной. К ней подошел Дмитрий Ульянов, представился директором коммерческой организации, без лишних слов достал и развернул ежедневник.

На развороте лежала фотография Сергея Викторовича Куркова вместе с губернатором Ульяновской области Алексеем Русских. «Здесь все договорено. Вы должны принять конкретное техническое задание. Без всяких!», — ультимативно потребовал мужчина.

Свидетель Куракина поняла, что перед ней стоит человек, представляющий опасность и решила, что необходимо уходить. Заметив при этом поодаль нескольких молодых людей спортивного телосложения, которые наблюдали за ходом встречи и снимали ее на видео. Благо перед самой встречей она случайно встретила сына, который включил камеру на своем телефоне и успел запечатлеть подозрительных личностей.

Звонки и настойчивые предложения встретиться Татьяна Куракина восприняла, как оказываемое на нее давление со стороны господина Куркова, а также его партнеров по бизнесу.

ПОЛНАЯ РАСШИФРОВКА ДОПРОСА СВИДЕТЕЛЯ КУРАКИНОЙ

Государственный обвинитель Игорь Рябов: Скажите, пожалуйста, Татьяна Геннадьевна, кроме заведующей центра лучевой диагностики, занимаете ли вы еще какие-либо должности при министерстве здравоохранении?

Свидетель Татьяна Куракина: При министерстве здравоохранения Ульяновской области я являюсь главным внештатным специалистом по лучевой инструментальной диагностике. То есть так сейчас называется наша специальность, кулуарно называется главный рентгенолог области.

Рябов: Скажите, с какого времени вы являетесь главным внештатным специалистом?

Куракина: Сейчас вот я являюсь с ноября 2021 года. Я и ранее являлась главным внештатным [специалистом] с 2010 по 2018 год.

Рябов: Как внештатный специалист, какие функции вы выполняете?

Куракина: Функции нашего главного внештатного специалиста оговорены приказом и порядками по службе. Мы участвуем в контроле параметров каждого кабинета, расчете защиты рентгеновских кабинетов, в аттестации враче рентгенологов. Описание рентгеновских снимков, консультации, участие в консультативной работе при учете технических параметров рентгеновской аппаратуры. Это описано, прямо входит в приказ минздрава.

Рябов: Меня интересует закупка, которая планировалась в январе, феврале медицинского оборудования, в том числе компьютерного томографа, в том числе для ГУЗ «Барышская районная больница». Помните что-то об этом?

Куракина: Помню, прошло времени достаточно.

В этот момент адвокат подсудимого Андрей Киреев попросил снять вопрос, мотивировав, что он не относится к предъявленному обвинению. Судья Юлия Поладова отказала и предложила продолжить допрос свидетеля.

Рябов: Как проходило всё это, если помните что-то?

Куракина: Сначала было совещание в министерстве здравоохранения Ульяновской области. Собрали всех главных внештатных специалистов, было руководство. Не помню, был ли министр или нет, были там закупщики. Я помню, что нас всех собрали туда главных внештатных. Сказали, что будут осуществляться закупки на… Я вот сейчас чётко, конечно, не помню, в общем в первичное звено. И одна из закупок была в Барышскую [больницу]. Было сказано, что должен быть приобретен томограф в Барышскую районную больницу по сосудистой программе.

Рябов: Техническое задание кто-то привозил?

Куракина: Техническое задание привозил главный врач.

Рябов: Кто? Фамилия?

Куракина: Мурзаков Александр Анатольевич

Рябов: Смотрели вы, что там в техническом задании было?

Куракина: Ну да, потому что мы все-таки каждый имеем опыт работы достаточный. Состав экспертной группы утверждается министерством, ежегодно это обновляется. И в составе экспертной группы я. Не знаю, как у других специальностей, хотя также в составе экспертной группы по лучевой инструментальной диагностике находятся заведующие крупных клиник. И всегда, когда коллегиально мы смотрим, мы рассматриваем некоторые отдельные параметры, которые идут по конкретным [закупкам] в конкретные ЛПУ. Потому что каждое конкретное ЛПУ обладает определенными особенностями – это надо отразить в технике. Потому что не бывает одинаковых аппаратов.

Рябов: В этом рентгеновском компьютерном томографе в данном техническом задании функции, которые указаны в заголовке присутствовали или отсутствовали?

Куракина: Когда он привез первый раз, Мурзаков, он позвонил мне, сказал мне. У нас не было ни экспертной группы, ничего. Он мне позвонил, сказал, что я сейчас везу техническое задание на рентгеновский аппарат.

Рябов: На согласование?

Куракина: На согласование. То есть, мне это было крайне, так сказать… Чтобы я это все подписала единолично. Мне это было, во-первых, удивительно, потому что единолично, я считаю, что это… Не то что я считаю, а это неправильно. Я писала письмо на министра. Могу сейчас процитировать, чтобы меня одну в качестве эксперта не привлекать.

Я и Мурзакову потом письмо написала и на министра, что считаю, что мое единоличное участие как эксперта в данном проекте является неправомочным и неприемлемым. Такую серьезную закупку серьезного аппарата надо все-таки рассматривать комиссионно. Он привез мне. Сказал, сейчас буду через 20 минут в кабинете. Я была не готова. «Я приеду, сейчас подпишете», — Мурзаков. Я сразу набрала номер завотделения, куда идет аппарат в Барыш – Метёлкиной. Она говорит, что вообще не знает, что там написано, то есть она сразу дистанцировалась, самоустранилась. Я говорю, ну вообще-то вы должны там тоже подписываться, вы должны представлять аппарат этот. Что вы там хотите по сосудистому звену. Она сразу дистанцировалась, сказала, что не знает. Тут приехал Мурзаков. Мне, конечно, дают. Я говорю, можно хотя бы посмотрю, что там написано?

Ну и сразу я там заметила, что там, во-первых, было 32-срезное… в названии там было, что приобретается по сосудистой программе с функцией ангиографии и перфузией головного мозга. Навскидку, при беглом осмотре, я не увидела, что в технических заданиях, чтобы было написано наличие перфузии и наличие исследования сосудов. То есть они берут для исследования сосудов о наличии инфарктов, инсультов, а этого в техническом задании нет.

Рябов: Это не соответствовало специфике?

Куракина: Не соответствовало. Там было написано функция топометрии. Топометрия – это расчет облучения опухолей. То есть это приобретается только специфика в онкодиспансер и только для разметки опухолей. Это лишняя функция, которая так сказать… Ну мы вообще это не пишем, если идет в обычное ЛПУ, не нужна.

Рябов: Сосудистое исследование перфузии головного мозгла можно было на данном аппарате проводить исходя из технического задания?

Куракина: Исходя из технического задания, там это отмечено не было. Отмечено не было, абсолютно от слова «совсем». То есть когда мы пишем «перфузия», либо когда мы выносили на министерские согласования ранее, у нас даже сотрудники министерства, которые владеют неврологической симптоматикой лечения, потому что сосудистая программа она идет у всех. И когда покупали в другие ЛПУ она говорит — вычеркните перфузию, не буду говорить, кто. Перфузия должна звучать… В общем, когда не надо — принципиально вычеркивают, чтобы не было потом вот таких вопросов.

Рябов: Согласовали вы в итоге техническое задание?

Куракина: Нет, я это подписывать не стала, потому что Метёлкина была не в курсе. Учитывая вот это, что там, во-первых, количество срезов было мало, название одно, а это не звучало в описании объекта закупки. То есть, конечно, я на себя такую ответственность брать не стала.

Рябов: А как вы поняли, для чего привезли такую?

Куракина: Я не знаю. Я его не спрашивала, для чего.

Рябов: Ну вы как поняли, как оценили, на ваш взгляд, что это?

Куракина: Ну привез подписать и дальше его пустить в закупку.

Рябов: А для чего?

Куракина: Поставить, видно, какой-то конкретный аппарат хотели. Может быть, что-то напутали. Потому что главный врач он сказал, что в этом ничего не понимает. То есть вот ему привезли, мол, Метёлкина. Она тоже не может на себя взять коммерческие вот эти предложения. Я этому удивилась. И может быть, хотели поставить какой-то конкретный аппарат. А может быть, кто-то что-то перепутал. А может быть, аппарат уже был, стоял готовый где-то на складе, как это бывает.

Рябов: После того, как вы не подписали данное техзадание, приезжал еще к вам Мурзаков в июле 2022 года?

Куракина: Он уехал. Потом он приехал также. Также звонит, что сейчас приедет. То есть он не сбрасывает на общую [почту]. Обычно это предварительно сбрасывается, рассматривается коллегиально. А едет с конкретным техническим заданием, бумажный носитель. Это очень тяжело сразу посмотреть. Вот эти вот все нюансы на бумажном носителе, там вот такая пачка описания этой аппаратуры. Однозначно одному человеку можно что-то просмотреть. А потом брать на себя ответственность что ты там эту, эту функцию не включил – это, я считаю, не совсем верно.

Рябов: Я правильно понимаю, что в июле он новое задание техническое привез?

Куракина: В июле он привез новое техническое задание. Потом они поняли, что надо читать хотя бы что там написано, а не просто везти огульно, говорить: «Я не знаю, что там написано». Он понял, что все-таки надо, наверное, как-то спрашивать.

Рябов: Соответственно исправлено?

Куракина: Да, там уже вносились изменения. Я ему сразу сказала, что надо всё как-то разослать, чтобы закупщики также работали. Отдел закупок у них есть с начальником отдела закупок.

Рябов: Известно ли вам что-то о попытках согласовать техническое задание на какое-то оборудование и причастность к этому Куркова Сергея Викторовича? Кто-либо вам рассказывал, что Курков приезжал?

Куракина: Ну это на уровне нашего общения просто.

Рябов: С кем? Фамилию сразу назовите.

Куракина: Заведующим отделения

Рябов: Какого отделения?

Куракина: Заведующий рентген БСМП Мусиенко.

Рябов: Что он рассказал вам?

Куракина: Я была в отпуске. Он мне позвонил, сказал: «У тебя все хорошо? Ты, мол, жива-здорова?». Я говорю, да. А что случилось? Он говорит: «Подъедь, пожалуйста». Он дежурил, на дежурстве. Я говорю, что случилось? Он говорит: «Подъедь, пожалуйста». Я недалеко там проживаю, смогла подъехать. Он сказал мне, что [случилось]. Потому что мы все общаемся и по больным, и все. Он сказал, что к нему подъезжал, со слов, что к нему подъезжал Сергей Викторович Курков. Со слов Павла Владимировича, он сказал, что надо будет опять сейчас что-то подписывать.

В этот момент в зале Ленинского районного суда подсудимый Курков демонстративно улыбался.

Рябов: Что именно?

Куракина: Технические задания какие-то

Рябов: На что?

Куракина: Четко не было сказано, но тогда была одна закупка – был барышский томограф

Рябов: Томограф барышский? Понятно. Что Мусиенко ответил? Согласился с Курковым?

Куракина: Нет, мы все ходим под, так сказать… Не согласился

Рябов: Заведующий рентгенологическим отделением Офилькин рассказывал вам что-либо о взаимодействии с Курковым и Ульяновым, связанное с Барышской районной больницей?

Куракина: Ну про Барышскую там четко не было сказано. Я вышла на работу. Мне позвонил сразу же в первый день работы, он недавно пришел на заведование, Офилькин Александр Геннадьевич. Он сказал, что к нему подъезжал Сергей Викторович с Ульяновым, просили его подписать технические задания. Единолично. Может быть, я так поняла, на томограф для Барышской РБ. Это он мне сказал по телефону, тоже сказал: «У тебя все хорошо, Татьяна Геннадьевна, это самое?». Потому что он молодой заведующий, только пришел на заведование недавно.

Рябов: Курков Сергей Викторович, либо его сотрудники Ульянов, Курков Юрий, какое-либо давление на вас оказывали для подписания каких-либо документов, связанных с контрактом?

Куракина: Юрия Куркова я вообще не знаю, Ульянова первый раз я увидела, когда перед тем, что нам надо было подписывать, собрать экспертную группу. Экспертную группу мы собирали через министерство здравоохранения Ульяновской области. Рассылка на заведующих у нас через министерство. Мы назначили совещание в актовом зале с присутствием председателя медпалаты, с вызовом главного врача и заведующего рентгеновским отделением, чтобы они дали подробную информацию о конкретной закупке.

Рябов: Что произошло перед этим?

Куракина: Перед этим мне был звонок, представился он, что надо встретиться срочно. Я сказала – я не буду ни с кем встречаться, уже нерабочее время.

Рябов: Кто звонил?

Куракина: Звонил, представился Ульяновым. Я сказала не буду с ним встречаться, потому что рабочее время кончилось, я занята. Как раз надо было протоколы писать, кто придет, всю эту шапку. Подготовиться, посмотреть технические характеристики. Потому что сейчас вот я могу сказать, пришло несколько коммерческих предложений с техническими заданиями, и мы на тот момент вот уже рассмотрели 6 аппаратов.

Рябов: Встреча произошла с Ульяновым? Каким образом?

Куракина: Произошла. Он мне позвонил трижды. Я говорю, да не буду я ни с кем встречаться. Я занята. «Нет, вы ничего не понимаете. Вам надо». На Сергея Викторовича он вообще не опирался.

Он сказал, что он коммерческий директор какой-то коммерческой фирмы, я не помню. «И надо встретиться. Вы не владеете ситуацией», — то есть прямо вот так, трижды. «Я подъеду в любое время, вы обязательно должны со мной встретиться сегодня».

Ну и что такого? Время день. Мало ли что, думаю, тут у нас не Cosa Nostra. Думаю, могу выйти и встретиться.

Рябов: В ходе встречи, которая произошла, что вам Ульянов говорил?

Куракина: Ульянов сразу мне дал визитку. Я говорю – вы кто такой? Он мне дал визитку, что он является представителем, то ли директором, то ли что. Я визитку потом показала в органы.

Он развернул ежедневник, там была фотография Сергея Викторовича Куркова и нашего губернатора. Он сказал, что здесь все договорено, по данной конкретной закупке завтра у нас будет экспертная группа. «Здесь все договорено, вы должны принять конкретное техническое задание. Без всяких!».

Больше он ничего не успел сказать, потому что я поняла, что это какая-то провокация. Со мной случайно оказался мой сын. Я смотрю, что вокруг находится множество молодых людей спортивного телосложения, которые ведут фото-/видеосъемку. Что дальше у него было на уме, я не знаю. Я громко стала возмущаться, говорить вы кто такой? Вы пытаетесь оказать на меня воздействие. Мы тоже с сыном начали их снимать. Мне это было не совсем приятно.

Рябов: Вы не согласились и ушли?

Куракина: Я не согласилась и ушла. Они бежали, смотрели, где я живу и думаю сейчас мало ли что.

Подсудимый Курков побледнел и попросил допросить Мусиенко.

Рябов: С учетом предъявленного обвинения вам вопрос задам. В случае, если представитель коммерческой организации, либо собственник, либо иное лицо внесет в техническое задание изменение под поставляемую им именно технику или под технику, которая, как вы говорили, стоит на складе. Это позволит коммерсанту или коммерческой организации выиграть контракт?

Куракина: Позволит.

Рябов:  Выгодно ли это? Может ли за это коммерсант платить кому-либо?

Куракина: Это я не знаю

Вскоре свидетеля отпустили.

Редакция Simbirsk.City продолжает работу над публикациями о судебном заседании 28 сентября. 

Олег Софьин

Фото: Ulpressa, Medpalata73, Simbirsk.city