Бывший первый заместитель министра здравоохранения Ульяновской области Андрей Дадианов подробно объяснил, с чем может быть связан публичный оговор в его отношении
Андрей Дадианов
В минувшую пятницу, 5 августа, на встрече с представителями СМИ прокурор Ульяновской области Андрей Теребунов сообщил, что бывший первый заместитель министра здравоохранения Ульяновской области Андрей Дадианов при трудоустройстве якобы представил поддельный документ — сведения о награждении президентом России медалью «За отвагу». Многие СМИ поспешили опубликовать эту информацию, ссылаясь на слова главы регионального надзорного ведомства. Позже стала известна позиция господина Дадианова, который сообщил, что такого рода наград он не имеет. Редакция Simbirsk.City связалась с бывшим первым замминистра облминздрава для того, чтобы выяснить, что происходит.
— Как вы можете прокомментировать слова господина Теребунова о предоставлении Вами поддельных документов о наличии медали «За отвагу»?
— Это абсолютная ложь. Никаких подобных документов я никогда не имел и, тем более, не предоставлял при поступлении на государственную гражданскую службу.
— Получается, что вас публично оклеветали?
— По факту, так и есть. Слова главного прокурора Ульяновской области, сказанные на встрече с журналистами, были процитированы многими изданиями. К сожалению, не все представители СМИ до выхода публикаций поинтересовались моим комментарием по этой теме.
— Что вы намерены делать? Будете ли что-то предпринимать для защиты от подобной диффамации?
— В настоящее время я действую в двух направлениях. В редакции СМИ я направил официальные письма о размещении моей позиции по поводу темы. К прокурору Ульяновской области я обратился с требованием публично опровергнуть не соответствующие действительности слова.
— Как отреагировали СМИ?
— Большая часть редакций уже разместили мою позицию. Надеюсь, что до суда с журналистами не дойдет.
— С чем может быть связан подобный интерес к Вашей персоне со стороны облпрокурора?
— На этот вопрос полноценно может ответить только Андрей Анатольевич Теребунов. Не исключаю, что его намеренно ввели в заблуждение.
После пресс-конференции мне прислали видеозапись речи прокурора. Я внимательно ее посмотрел. У меня сложилось впечатление, что он вспомнил про меня как будто в формате какой-то неудачной шутки. На самом деле, подобные слова от столь высокопоставленного руководителя надзорного органа — это серьезно. Поэтому я намерен использовать все правовые инструменты для защиты чести и достоинства.
Обращение к прокурору Ульяновской области. Скан документа предоставлен господином Дадиановым.
— По итогам встречи с прессой есть ощущение, что у прокуратуры «зуб» на министерство здравоохранения Ульяновской области, которое не так давно покинули несколько ключевых руководителей. Что Вы можете по этому поводу сказать?
— Это достоверное ощущение.
— Чем вызвано подобное внимание?
— В первую очередь, самой сферой. Это одна из крупнейших жизненно важных отраслей, которую финансируют из федерального и областного бюджетов. Задействованы колоссальные ресурсы, которых, с одной стороны, всё равно не хватает, а с другой, в сравнении с другими направлениями государственных расходов — это огромные цифры. Конечно, к здравоохранению, тем более в Ульяновской области, всегда будет приковано пристальное внимание общества. Правоохранительных органов — в том числе.
Во время работы в министерстве мы занимали достаточно жесткую позицию по многим вопросам, на которые традиционно закрывались глаза в былые годы. Одно из направлений, которое курировал лично я — реализация кадровой политики. Многие заметили, что с осени 2021 года прошла масштабная кадровая ротация руководителей госучреждений здравоохранения. Эта деятельность была призвана помочь наведению порядка, обновлению подходов к организации оказания медицинской помощи.
Хочу особо подчеркнуть, что вся наша работа проходила только по согласованию с губернатором Ульяновской области Алексеем Юрьевичем Русских, его заместителями, руководством регионального правительства. Всё было связано исключительно с выполнением поручений, целей и задач, которые ставили руководители.
Не скрою, многие были недовольны подобным развитием событий. Было ясно изначально, что на каждое действие минздрава рано или поздно будет противодействие. Это разнонаправленные действия нескольких сил в противоположных направлениях, но это нормально. Иными методами упорядочить положение дел в региональном здравоохранении, как я полагаю, почти невозможно.
— Вы намекаете на то, что нарастало сопротивление?
— Во многом — да.
— Всё же с чем был связан уход ключевых фигур из министерства?
— Реализация преобразования ведомства вскрыла множество, скажу корректно, подводных камней. Не все действующие лица из числа руководства были готовы продолжать работать в новом формате. Нарастало напряжение и от того — недовольство сильных мира.
В этот период из столицы прозвучало несколько предложений в адрес Александра Васильевича Гашкова. Его опыт и навыки было предложено использовать в других регионах на гораздо более выгодных условиях труда. Он принял одно из предложений.
Без него ни я, ни ряд специалистов работать не готовы, поэтому мы приняли командное решение покинуть данный орган власти. В том числе для того, чтобы новые руководители могли самостоятельно определять дальнейшую управленческую стратегию и тактику. Разумеется, при согласовании с губернатором.
— Прокурор Теребунов намекнул, что к ушедшим из минздрава чиновникам остаются вопросы со стороны возглавляемого им ведомства. Как Вы к этому относитесь?
— Это было ожидаемо. Но не потому что мы совершили какие-то правонарушения, а потому что такое недовольство прогнозировалось. Последовательно выстраивая, в первую очередь, твердую кадровую политику, переформатируя подходы к организации закупок, мы столкнулись с лоббированием интересов отдельных лиц и групп. Отсюда стал неизбежным усиленный поиск промахов, ошибок и неточностей в нашей работе.
Для меня было совершенно очевидно, что вслед нам «полетят» новые попытки проведения проверок и даже, не исключаю, каких-то расследований. По моей оценке, подобные действия несостоятельны. Но всё зависит от того, кто конкретно и насколько сильно «обиделся». Скажу прямо, некоторые вещи еще будут опубличены. Более того, вполне предсказуемо, если после предпринятых мной усилий по защите чести и достоинства, прессинг будет только усиливаться. По моей информации, такие планы уже есть.
— Что вы будете делать, имея подобную информацию?
— Защищаться всеми доступными способами. Не столь важно, от чего именно: будь то публичный оговор или какое-то иное давление. Я полностью уверен в чистоте своей совести и соответствии своих действий законодательству.