Руководитель Ульяновского реготделения «Опоры России» Николай Солодовников — о повышении стоимости патентов, претензиях по поводу «беззубости» и билбордах с собственным портретом
Николай Солодовников
— В последнее время вас обвиняют в том, что вы не защищаете права предпринимателей. Это касается, прежде всего, «горячей» новости о повышении стоимости патентов (законопроект был принят на заседании Заксобрания и подписан губернатором Алексеем Русских — прим. ред.). Согласны ли вы с такой позицией?
— Ко мне лично никакие предприниматели не обращались, кроме членов нашей организации, с которыми мы обсуждали определенные нормативные акты. Я сам проявил инициативу в Сети, задал нескольким предпринимателям вопросы, попросил предоставить мне текущие расчеты, чтобы в дальнейшем было проще работать с информацией. В ответ я получил цифры, я попросил сделать расшифровку, задал уточняющие вопросы, учтена ли возможность вычета страхового взноса, или нет. Но в ответ получил довольно эмоциональные комментарии.
— Какова ваша личная позиция по этому вопросу?
— Я ее обозначил на пресс-конференции в прошлую пятницу (10 декабря — прим. ред.), где обсуждались меры поддержки предпринимателей. Ряд предпринимателей на первой волне, когда давали мне расчеты по патентам, не учитывали, что стоимость патента можно уменьшить на величину оплаченных страховых взносов за себя и работников. У тех, кто работает сам на себя, ситуация не изменилась ни на йоту. Есть предприниматели, которые имеют две и более торговые точки по одному виду деятельности. Мы проконсультировались в налоговой и поняли, что ряд точек можно «уложить» в один патент. То есть, ситуация ухудшается несущественно.
Но в Сети поднялся хайп, за которым может последовать блокировка обратной связи от разработчиков закона. И реально пострадавшие предприниматели окажутся не у дел
— Кого вы имеете в виду?
— Это, в первую очередь, те, кто работает не по одному, а по двум, трем и более ОКВЭДам. У них получается негативная история — по каждому виду деятельности может быть патент, а уменьшить его стоимость на величину страхового взноса можно только один раз. Поэтому рост расходов для них может действительно быть многократным.
Николай Солодовников
Логика властей здесь понятна — раз вы занимаетесь разными видами деятельности, значит должны заплатить за это. Но я считаю, что во время пандемии в целом и в настоящее время в частности менять условия игры — дело тяжелое. Несмотря на то, что бизнес-показатели у нас близки к 2012 году, и некоторые соседние регионы давно уже индексировали стоимость патента, а мы давно его не трогали, сегодня не самый удачный период для корректировки.
— Еще одна пострадавшая категория — перевозчики…
— Да, я считаю, что с одной стороны перекос есть. Но есть и другая сторона. Звонят, предположим, фуристы, которые жалуются, что у них налог вырастет под два миллиона. У меня возникает вопрос — равны ли они в экономических возможностях с частниками, у которых по одной ГАЗели? Могут ли компании, имеющие большие автопарки, претендовать на использование патента, как субъект МСП? Не должны ли они выйти на другую систему налогообложения? Это мнение в Сети не озвучивается — в интернете обсуждают лишь историю об общем повышении.
Поэтому у меня позиция простая. Я не люблю хайповать в Сети.
С коллегами по «Опоре России» мы подготовили правки, которые, на наш взгляд, необходимо внести в закон о патентах, чтобы все-таки уравнять ситуации и не допустить перегибов в подсчетах. Их мы в ближайшее время озвучим. Внести их, по нашему мнению, необходимо.
— Чего именно касаются ваши поправки?
— Есть два пути: либо уменьшить размер базовой доходности, либо оставить ее нетронутой (она посчитана верно, так, чтобы ее можно было уменьшить на величину страховых взносов), но применять для предпринимателей лишь один раз. Это как раз касается нескольких торговых точек и нескольких видов деятельности. Тогда будет понятная история. Доходность бюджета все равно увеличится — предприниматель, имеющий нескольких сотрудников, сможет уменьшить стоимость патента на 50%, но не получится так, что у него 5 патентов, и он будет платить 200 тысяч рублей. Это реально много и не приведет ни к чему хорошему.
— По-вашему, повышение стоимости патентов все же отразится на ульяновском бизнесе?
— Думаю, мы получим в ближайшее время большую миграцию с патентной системы налогообложения на упрощенную, или, возможно, в режим самозанятых, а, что еще хуже — в серую, теневую зону. Поэтому нужно как минимум по итогам первого квартала посмотреть на результаты ФНС, сколько зарегистрировано таких «мигрантов». Думаю, цифры, которые правительство планирует получить с патентной системы налогообложения в бюджет, сильно завышены. Точнее, позитивно спрогнозированы, в случае, если все останутся на своих местах.
На мой взгляд, эти цифры могут уменьшиться вдвое. И благая миссия пополнить муниципальные бюджеты (100 процентов патентов уходят туда) окажется не такой позитивной. Предложенные нами корректировки дадут возможность предпринимателям остаться на патенте и сделать сумму, поступающую в бюджет, более прогнозируемой. Я бы пока не махал шашкой, и продолжил работу, анализ и доносил бы свое мнение дальше до исполнительной власти.
— В Телеграм-канале «Территория Русских» на днях появилось мнение, что вы хотите занять место бизнес-омбудсмена Екатерины Толчиной, которая попала в новости благодаря своим часам стоимостью более двух миллионов рублей…
— У кого какие часы — это всего лишь информационный вброс. Екатерина Алексеевна — профессионал своего дела. Инфовброс против нее — признание ее работы, профессионализма. Значит кого-то ее деятельность не устраивает.
Что касается истории с омбудсменом, то это вызвало у меня лишь улыбку. Я не юрист и не бухгалтер. Именно поэтому я всегда прошу написать мне комментарии, расписать подробно формулы — со мной работает команда профессионалов, предпринимателей из разных отраслей, с которыми мы ежедневно консультируемся.
Екатерина Алексеевна — профессиональный юрист, за все время нашего взаимодействия, даже в том случае, если дело доходит до каких-то судебных тяжб или взаимодействия с правоохранителями, у нас не было недопонимания. Тем более, что ей, я имею в виду в профессиональном плане, неинтересна моя работа, а мне — ее.
— Для чего вы разместили много билбордов с вашим изображением на улицах Ульяновска? Ощущение, что вы готовитесь куда-то идти, двигаться дальше…
— На самом деле все просто: в этом году у нас была активная кампания по набору членов «Опоры России», у нас большой запрос на обновление, пополнение наших рядов новыми предпринимателями. И решили использовать не совсем традиционные методы позиционирования в бизнес-сообществе. Мы параллельно запустили таргетинг в соцсетях, было интересно посмотреть конверсию разных видов рекламы.
У нас есть проблема — в разных мероприятиях участвуют одни и те же предприниматели
Мне было интересно посмотреть, а где же остальные бизнесмены, есть ли какой-то бизнес, который смотрит какие-то другие рекламные источники, помимо стандартных каналов. Это опыт Ростова, Московской области Петербурга. В прошлом году они интересно поработали в плане наружной рекламы, и я подумал, почему бы не сделать то же у нас?
— Помогло?
— Раз вы про билборды спрашиваете, значит они «зашли». Если говорить о предпринимателях, то новые категории людей подключаются. Так что какой-то выхлоп в целом есть. Думаю, кто-то точно задумался — почему бы не обратиться в «Опору России» по волнующему его вопросу.
Беседовала Виктория Чернышева
Фото из фейсбука Николая Солодовникова