Правоохранительный прессинг продолжает вредить градообразующему предприятию
В скандально известном Диатомовом деле, которое длится уже три года и имеет все признаки сфабрикованности, новый виток. По заявлению следователей, которые, судя по всему, просто отчаялись найти хоть какие-то объективные доказательства своих обвинений, арестовано имущество одного из основателей ООО «Диатомовый комбинат».
Подобные санкции в рамках дел о хищении собственности, в принципе, дело обычное – они применяются для того, чтобы, в случае подтверждения подозрений, иметь возможность возместить ущерб. Но описываемый случай резко выбивается из привычной картины: арест наложен на долю в ООО «Диатомовый комбинат» номинальной стоимостью 56 миллионов рублей, в то время, как в деле идет речь о якобы нанесенном ущербе в 14 миллионов. Что, по мнению стороны защиты, является грубым нарушением закона.
— Согласно положениям УПК и УК РФ, следствие может возбудить перед судом ходатайство о наложении ареста на имущество подозреваемого, обвиняемого или лиц, несущих по закону материальную ответственность за их действия, — говорит московский адвокат Роберт Зиновьев, — При решении вопроса о наложении ареста на имущество суд должен указать на конкретные, фактические обстоятельства, на основании которых он принял такое решение, а также установить ограничения, связанные с владением, пользованием, распоряжением арестованным имуществом. Также законом предусматривается штраф до одного миллиона рублей.
Но дело в том, что арестованное по Диатомовому делу имущество по стоимости значительно – в четыре раза — превышает сумму вменяемого хищения. И многократно превышает размер возможного штрафа! Данное обстоятельство является грубейшим нарушением закона и прав человека.
По логике, продемонстрированной следствием, у человека, который подозревается в магазинной краже, можно арестовать автомобиль или квартиру. Несправедливая несоразмерность налицо!
При изучении материалов дела выясняется еще одна любопытная и характерная деталь. Обосновывая свое ходатайство, следствие указало, что речь идет о причиненном ущербе в 140 миллионов рублей.
Откуда взялась эта цифра, понять невозможно. Ведь, как уже было сказано, в обвинительных документах фигурирует цифра в 10 раз меньше – 14 миллионов (хотя и она вообще не доказана). Ларчик открывается просто: 140 миллионов – это общая стоимость спорного контракта, научные работы по которому были полностью выполнены 7 лет назад и приняты в полном объеме и без каких-либо нареканий заказчиком — Министерством образования и науки РФ. Более того, Диатомовый комбинат выполнил все свои обязательства и создал за собственные внебюджетные средства промышленное производство, которое успешно функционирует по сей день. Но следствие делает вид, что ничего подобного не случалось.
Чтобы было понятнее: это все равно, что за разбитую в ДТП фару стоимостью 10 тысяч рублей требовать возмещения всей стоимости автомобиля в, допустим, 1.5-2 миллиона. Машина цела, вопрос только о световом элементе – откуда такая сумма? Так и здесь: работы на 140 миллионов полностью выполнены, спорной остается лишь 10-ая часть – почему речь идет о полной стоимости? Видимо, потому, что зацепиться следствию больше не за что.
Между прочим, даже привлеченные и оплаченные следствием эксперты подтверждают, что контракт был практически выполнен, причем на большую часть. Однако в нужный момент следователи, ведущие это дело, способны закрыть глаза на что угодно – и на официальные оценки «своих» же нанятых специалистов, и на элементарную логику.
— Мы полагаем, что состоявшийся арест является очередным актом давления следствия на моего подзащитного, — говорит Роберт Зиновьев, — так как объективного основания для данного действия нет вообще. Полиция находится в тупике, дело расклеивается, обвинение рассыпается как снежный ком, все экспертизы уже закончились и результаты противоречат ожиданиям и требованиями следствия, доказательств не находятся, да и не найдутся.
Похоже на то, что вариантов у следствия больше нет – «приходится» продолжать фабриковать документы, вводить в заблуждение вышестоящие органы, усиливать прессинг на обвиняемых и свидетелей, максимально усложнять жизнь, добиваясь того, что люди просто сломаются.
При ближайшем рассмотрении необоснованной оказывается и сумма 56 миллионов, в которые был оценен пакет акций. Дело в том, что вычислить их стоимость можно только двумя путями: через анализ бухгалтерского баланса и через оценку имущества предприятия.
Ни то, ни другое, сделано не было. Арест основан на номинальной стоимости актива, что категорически недопустимо по закону. Ведь номинальная стоимость имеет значение только во внутрикорпоративных отношениях. Во всех остальных случаях, акции – это имущество, которое должно быть оценено перед арестом соответствующей экспертизой. Но следователи Диатомового дела решили, по своему обыкновению, плюнуть на законы и поступить так, как им хочется.
Своими действиями полицейские продолжают оказывать негативное влияние не только на фигурантов следствия, но и на весь комбинат, а также на его трудовой коллектив. По вине полиции предприятие на протяжении трех последних лет терпит огромные репутационные и финансовые потери и не имеет возможности полноценно развиваться. Но только этого полиции мало: теперь, в результате произошедшего ареста доли, значительно затрудняется процесс конкурсного управления, под которым оно находится.
Диатомовый комбинат нуждается в финансовом оздоровлении, но этому препятствует полицейская активность
В ближайшее время в рамках финансового и организационного оздоровления комбината должны были состояться торги для реализации его имущества. Но теперь проведение их невозможно, так как любая подобная продажа автоматически означает обесценивание арестованной доли. На подобное нарушение не решится ни один управляющий, так как потом уже он может быть обвинен в правонарушении и привлечен к ответственности. Теперь этот важный и так нужный для инзенского коллектива и для кредиторов процесс откладывается на неопределенное время – то есть до окончания следствия. Которое, длится уже три года и заканчиваться, судя по всему, не собирается.
— Ходатайство об аресте имущества рассматривалось в наше отсутствие, ни нашего подзащитного, ни адвокатов, туда не пригласили, — говорит Зиновьев, — Поэтому районный суд не мог вникнуть объективно в экономическую ситуацию и нашу аргументацию. Сейчас естественно, мы готовимся обжаловать это незаконное решение на областном уровне и надеемся на более серьезное и обоснованное разбирательство и справедливое решение.
Иван Громов
Фото из открытых источников