История 18-летнего Дмитрия Шульги из Белгорода ставит под сомнение официальную версию ЧП в училище

Курсант Ульяновского суворовского училища выпуска 2018-го года Дмитрий Шульга (Белгород)

О том, что существуют зараженные курсанты из числа выпускников 2018-го года S.C узнал из общения с одной из «суворовских» мам. Она не стала пересылать переписку из Viber-чата, просто показала ее на экране мобильного телефона.  Тогда мы попросили ее о помощи – связаться с автором тревожных сообщений и попросить его дать свой номер.

Сначала он отказался, сославшись на то, что сейчас на общение с журналистами нет времени. Но с помощью нашей помощницы мы передали ему послание, в которое постарались вложить все свои убедительность и заинтересованность. Получилось. Информация подтвердилась, а это значит, что заражение произошло не позднее выпускного вечера в июне 2018-го года. То есть данные, положенные в основу проводимого специалистами Минобороны эпидемиологического расследования, неверны. Если это так, то неверны и его выводы.

Закололо в боку, потемнело в глазах

Дмитрию Шульге сейчас 18 лет. Он с детства мечтал о карьере военного. И не удивительно — парень вырос в офицерской семье: отец подполковник запаса, боевой командир.

Дима Шульга с отцом и младшим братом во время первого года обучения в Ульяновском суворовском училище

Семь лет назад, после окончания 5 класса, Дмитрий поступил в  ульяновское суворовское училище. За своей мечтой 10-летнему Диме пришлось ехать аж из Белгорода. Шесть следующих лет мальчик упорным трудом в учебе шел к своей цели. В 2018 году выпускник-суворовец  захотел поступить в Рязанское высшее воздушно-десантное командное училище имени генерала армии В.Ф. Маргелова. И поступил туда с первого раза.

Первые признаки недомогания появились уже на курсе молодого бойца, во время бега в бронежилете защемляло в правом боку.  В одном из марш-бросков потемнело в глазах. Спортивному и выносливому парню стало понятно, что происходит нечто странное. Забеспокоились и родители. В результате за несколько дней до присяги Дима принял решение отчислится из  РВВДКУ по собственному желанию. В дальнейшем он планировал пойти в армию и после поступать в ВУЗ МО.

В ноябре 2018-го года пришло время  проходить медкомиссию для службы армии. Флюорография показала затемнение в правом легком. Призывника отправили на допобследование. В ноябре была назначена процедура магнитно-резонансной томографии. Результат поверг и молодого человека, и его родителей в шок: помимо затемнения в правом легком у Дмитрия выявили еще четыре кисты в печени. Так ульяновско-белгородский суворовец оказался в онкологическом центре, где еще раз был обследован. Врачи центра подтвердили наличие кист в печени, а также большой кисты на диафрагме. По настоянию родителей Дмитрия, медлить с операцией не стали, назначив дату госпитализации на 17 января 2019 года, а 23 января  хирурги центра приступили к удалению новообразования.

Выпускной в 2018-ом году. Дмитрий и его семья еще не знают о страшном диагнозе — все мысли только о поступлении в Рязанское военное училище

Анализы подтвердили — эхинококкоз

Отец курсанта Андрей Шульга рассказывает: «Кисту на диафрагме удалось локализовать, операция прошла удачно. На следующий день  сына уже перевели из реанимации в общую палату. Через неделю до меня дошла новость о заражении ульяновских суворовцев эхинококкозом, о чем я и сообщил врачам. Слишком много подозрительных совпадений было. Мы тут же сделали все необходимые анализы. Спустя пять дней из лаборатории мне пришла СМС: мой сын заражен эхинококками. Ко всему прочему, после операции у Димы началась пневмония, лечение которой продлиться еще как минимум 10 дней. Это было очень нервное время».

По словам отца, пока лечащие врачи не берутся делать какие-либо прогнозы и окончательные выводы о здоровье пациента и дальнейшем развитии эхинококкоза. По крайней мере, до тех пор, как состояние экс-курсанта ульяновского Суворовского училища не стабилизируется.

Люди должны знать

Андрей долго думал, сообщать или не сообщать в Ульяновск о случившимся с сыном, и все же решил, что люди должны знать.

«После того, как наши дети выпустились из училища, мы, родители, не перестали общаться между собой», — рассказывает Андрей, —  «У нас есть чат в Viber, где мы делимся новостями, успехами и победами наших детей. Написала женщина, что у ее сына, однокашника Димы, тоже подтвердилось заражение — обнаружены кисты в печени и легком. Мальчик учился в Вольском тыловом училище. Лечатся они вот уже 4 месяца. Естественно, парня комиссовали, поставив крест на его военной карьере. Мужчина написал, что у его сына серьезно поражено одно легкое.  Еще один проходит обследование, но врачи уже констатировали заражение. Также мне известно, что пошла внутренняя команда срочно проверить всех выпускников Ульяновского училища – бывшие сослуживцы из Рязанского военного училища сообщили.  Не исключено, что будут выявлены новые случаи, как бы печально это ни было».

Причину нужно искать в училище

Один из главных вопросов, которым сегодня задается Андрей: как такое могло случиться? Ведь столь массовое заражение данным видом паразитов – беспрецедентный случай в описанной истории эпидемиологии. Необходимо приложить максимум усилий для того, чтобы установить причину, считает Андрей. И искать источник нужно прежде всего в училище.

 «Помнится, когда мы поступали в ульяновское Суворовское, говорили, что выделена крупная сумма денег на реконструкцию учреждения. Однако эти обещания так и остались словами. За шесть лет обучения моего сына, так ничего не изменилось. Да, внешняя картинка для людей несведущих вполне может показаться приемлемой и даже приличной. На самом же деле все не так. Дима рассказывал мне, как он сам лично был несколько раз очевидцем, например, разгрузки мясных туш, которые до кухни перевозили на ржавых грязных тележках. Мясо даже не было упаковано или прикрыто. И никого в тот момент не интересовало, извините, кто пописал, покакал или полизал эти самые тележки. В общем, антисанитария и халатность давно там поселились. И это при том, что объект режимный. Поэтому мне смешно слушать, как говорят  об общении курсантов с больным животным. Что они там на плацу все облизывали дружно по команде эту собачку? Для меня, как для взрослого человека все это — первосортнейший бред! Я не специалист, конечно, но очевидно, что заражение было через пищу. Безусловно, за время своей службы в армии я со многим сталкивался: с воровством, с халатностью, даже с жестокостью, но мне хотелось верить, что к детям будут относится как-то иначе, бережнее что ли».

Еще один факт, который возмущает Андрея – полное молчание федеральных телеканалов. Несловоохотливы и чиновники вместе с военными – никто не хочет брать на себя ответственность за случившееся.

Крест на карьере

Изучив информацию о последствиях эхинококкоза и проконсультировавшись со специалистами, родители Дмитрия Шульги поняли, что, скорее всего, на военной карьере сына можно поставить крест. И рассказали ему об этом. Печальное известие Дмитрий встретил с суворовской стойкостью:

«Все мальчишки с их курса сильные духом. И сын держится, хотя, конечно, переживает.  Я даже не представляю, что твориться в его душе. Официальные сообщения преисполнены позитива, на самом деле, и лечащие врачи, и паразитологи, и инфекционисты говорят, что таблетками, которые, как мы слышали, стоят 15 тысяч рублей за месячный курс, эхинококкоз не вылечить – только операбельно. Да и потом ребят ждут долгие реабилитация и профилактика. Во-вторых, последствия заражения будут сказываться всю жизнь, с армией и спортом для них покончено. Думать даже об этом больно».

Дело не в деньгах, а в справедливости

На днях Андрею звонил военный следователь из Ульяновска – по всей видимости, силовики мониторят родительские чаты и проверяют наиболее тревожные сообщения. Попросил приехать в город для опроса, но мужчина отказался – не до этого сейчас. Сошлись на том, что Андрей перешлет по электронной почте все документы, а для опроса, если потребуется, придет в местное военное следственное управление.

Теперь отец намерен добиться справедливой компенсации от государства за подорванное здоровье и сломанное будущее сына. При этом речь не идет о каких-то баснословных деньгах, но полноценным лечением должны быть обеспечены все зараженные суворовцы. Помимо этого, должно быть оказано содействие при поступлении в гражданские вузы, ведь в военные теперь вход заказан. Проконсультировавшись с юристами, родители Дмитрия отправили обращение в Министерство здравоохранения и в Министерство обороны.

«Я боевой офицер, сдаваться не привык. Буду бороться за своего сына и его будущее – за  компенсацию материальных расходов, морального вреда и подорванного здоровья», — говорит Шульга-старший.

Ольга Петренко, Андрей Саломатин

Фото из семейного архива Дмитрия Шульги