Наири Чатинян: Меня отправили на «скамейку запасных»

Вчера стало известно о том, что по результатам прокурорской проверки в отношении руководства ОАО «Ульяновский механический завод №2» возбуждено уголовное дело по ч.2 ст. 145.1 УК РФ «Невыплата свыше двух месяцев заработной платы, совершенная руководителем из корыстной или иной личной заинтересованности». Эта статья предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок до 3 лет.

«Прокуратура Засвияжского района установила, что в ОАО «Ульяновский механический завод №2» в июне-августе 2015 года оплата труда 221 работника осуществлялась несвоевременно. Это привело к образованию задолженности в размере более 7,5 млн рублей. В то же время по указанию генерального директора предприятия Наири Чатиняна значительные финансовые ресурсы предприятия были израсходованы на расчеты с различными контрагентами. Прокуратура выяснила, что руководителем одного из них, ООО «Автокраны «Ульяновец», получившего 1,6 млн рублей, является сам гендиректор.

Кроме того, в период наличия задолженности по зарплате администрацией общества был произведен возврат займа Чатиняну в размере более 3,5 млн рублей», — говорится в официальном сообщении прокуратуры.

Наири Чатинян рассказал нам свою версию событий. По его мнению, с большой долей вероятности можно предположить, что это политический заказ, цель которого — отправить его на «скамейку запасных» в выборный год. 

Наири Чатинян: Последние три года мы делаем большой объем заказов для минобороны. Ремонтируем  инженерную технику – спецкраны, экскаваторы и тд. К сожалению или к нашему счастью – заводов, способных это сделать в стране практически не осталось, ведь перед нами стояла архисложная задача – провести капитальный ремонт техники, которая уже не выпускается или выпускалась за границей. Соответственно запчастей, документации и технологии производства попросту нет. Специалистам завода пришлось заново, под полным контролем военной приемки разрабатывать проект, писать техпроцесс, изготавливать стенды и оснастку и только потом приступить к ремонту. Была проведена практически уникальная работа в сжатые сроки. И мы продолжаем ее делать. Но к сожалению деньги по гособоронзаказу . (далее по тексту — ГОЗ — прим. ред.) мы пока не получили в полном объеме, хотя практически его выполнили.

Надо четко понимать, что работая в этой системе, ты не имеешь права на ошибку – все очень серьезно. Сроки, качество, контроль и прессинг со стороны заказчика радикальные. Поэтому все силы и средства предприятия предельно сконцентрированы — весь завод крутился вокруг ГОЗа. Мы практически остановили выпуск автокранов, эпизодически  их делали, чтобы не забыть, что это такое. Хотя, с другой стороны, и спроса на краны нет – ситуация в сегменте строительной техники просто драматическая. Крановая отрасль не просто в упадке, она де-факто умерла. Лидер рынка – ивановский завод стоит уже 9 месяцев, угличский разобрали по кирпичам, челябинский и галичский на двухдневке. По сравнению с 2008 годом ежемесячный выпуск сократился в России в 8 раз. Поэтому для нас или ГОЗ, или смерть.

О трудностях в оплате знала прокуратура?

Наири Чатинян: Об этом знают абсолютно все, начиная от заказчика, военпредов, прикрепленных офицеров и так далее. Каждый шаг у нас согласовывается с военной приемкой.  Нон-стоп на заводе сидят несколько человек, следящих за ГОЗом, а количество надзорных инстанций зашкаливает.. В этих условиях нужно быть сумасшедшим самоубийцей, чтобы пустить что-то «налево». Поэтому говоря о прокуратуре – вообще-то это их обязанность – контролировать исполнение ГОЗа в том числе и своевременной оплаты.

Сейчас задолженности на заводе нет, как удалось ее погасить? 

Наири Чатинян: Начиная с мая, мы на страшном, голодном финансовом пайке. А заказчику в принципе фиолетово на текущую ситуацию — крутись как хочешь, а 25 ноября текущего года ГОЗ должен быть сдан. Сырье, материалы, свет, газ, тепло, инструмент, спецодежда, налоги —  приходилось все сшивать лоскутами. А коллектив – большие молодцы – в холоде, практически в голоде, но справились с сложной задачей. А насчет зарплаты  — ни для кого в том числе и прокуратуры не секрет- на 90 процентов — это мои личные деньги. Я сам все эти месяцы платил людям, потому что это практически моя семья с детьми ипотеками кредитами и болезнями. Поэтому если включить эмоции то можно описать  поступок прокуратуры как сделал президент в истории со сбитым русским самолетом – нож в спину. Ведь мы готовились к подписанию большого многолетнего контракта и они прекрасно знали об этом. Аванс позволил бы нам вдохнуть новую жизнь в предприятие, стать довольно серьезным игроком на рынке. Теперь большой вопрос, сможем ли мы это сделать — скорее всего, нет.

Вы считаете, что это заказ?

Наири Чатинян: Конечно, на 100 процентов. Есть известный тест на утку: если нечто выглядит как утка, крякает как утка и ходит как утка — это, несомненно, утка.

Легче всего сказать: это заказуха, причем, политическая. Но давайте воспользуемся «утиным» тестом. Во-первых, то, что за мной охотятся много лет, в принципе, ни для кого не секрет. Нужно быть очень, очень рисковым парнем, чтобы оставаться в оппозиции к региональной власти и возглавлять крупное машиностроительное предприятие на территории этого региона. Давно и целенаправленно четко меня ведут, курируют. Все эти годы мы жили под прессингом, пристальным вниманием и опекой. Десятки и десятки проверок, налоговые споры, препоны в работе.

Поэтому когда возник повод зацепиться, грех был этим не воспользоваться. Стояла задача возбудить дело любыми способами. Прокурорские говорили, что сами все понимают, но есть приказ зампрокурора Шерстнева —  нарыть.

То есть прежде просто не было поводов? 

Наири Чатинян: Именно. Фактически мы попали в очень сложную ситуацию – государство должно нам – мы должны работникам.

Вернусь к «утиному» тесту: летом у нас прошла проверка, прокуратура проверяла факт двухмесячной задержки зарплаты, уголовно не наказуемой. Пришел мальчик, попросил бумаги. Мы потом просили предоставить нам результаты проверки. В ответ: «Работайте дальше, проблем нет». И ни ответа, ни привета до 31 декабря, когда засвияжский прокурор Белинис перед внезапным и скоропостижным уходом на пенсию вдруг решил меня запрессовать.

31 декабря — дата  тоже не случайная. У СУ СК есть 30 календарных дней на проверку — по идее, должны были приостановиться на праздники, разбираться не спеша. Но тут проявилась удивительная слаженность, кооперация двух структур, которые чаще выступают антагонистами. В 20-х числах дело попадает к следователю и моментально принимается решение — возбудить.

Многих работников предприятия вытаскивали на «опрос с пристрастием» — настаивали, чтобы они написали что был причинен ущерб моими действиями, что они жаждут крови.

Написали? 

Наири Чатинян: Те, кого я знаю, нет. Наверное, запугал (смеется).

Я понимаю, что хочется вбить клин между мной и коллективом. Но у нас осталось всего 120 человек — это люди, по сути, члены семьи. Мы с ними работаем десятилетия, знаем друг друга как облупленных. Но, конечно, не исключаю, что недовольных найдут. Такие всегда находятся. Тем более когда стоит задача и горят сроки.

Вы связываете это с тем, что в 2016 году нас ждут важные политические события?  

Наири Чатинян: Это еще один фактор, подходящий под «утиный» тест. Мне лавры Навального не нужны. Но, видимо есть четкая установка — лучше «перебдеть». Полностью зачистить оппозиционное поле. А так как  Россия находится сегодня в «правовом Сомали», поэтому что угодно и с кем угодно можно сегодня сделать. Видимо господин Морозов так сильно переживает за исход двух выборов, что затребовал мою голову. Ну а исполнители как всегда перестарались. Я рассматриваю это как то, что меня посадили на «скамейку запасных».

Что будет дальше, как Вы думаете?

Наири Чатинян:  Знать бы прикуп – жить бы в Сочи. Это абсолютно надуманное, быстро сфабрикованное дело. Задолженности нет, она погашена, о личной корысти говорить смешно — я сам платил людям зарплату. Было бы наивно думать, что возбуждаясь, они рассчитывают на мое оправдание в суде. Им отступать нельзя, на кону — репутация зампрокурора области. Думаю, прессинг будет нарастать. А ушаты грязи в СМИ (к которым я давно привык) будут еще одним доказательством заказа. Будем сопротивляться командой адвокатов и юристов, будем приглашать бизнес-омбудсмена, привлекать федеральные СМИ.

Верите в силу Бориса Титова?

Наири Чатинян: Я верю в усиление информированности. Когда большее количество сторон вовлечено, втихую загасить меня будет сложнее.

Но вы ведь не собирались заниматься политикой?

Наири Чатинян: Тут нужно понимать — либо ГОЗ, либо политика. Вместе нельзя. Поэтому я удивлен: зачем нужно было губернатору будить Дракулу(смеется)? Тем более, зная мой характер.

Как вы будет действовать дальше? 

Наири Чатинян: Война план покажет. У Черчилля есть хорошие слова: тот, кто между позором и войной выбирает позор, получает и войну, и позор одновременно.

Кстати, накануне выхода релиза про уголовное дело мне звонили из прокуратуры. Говорят: мы думаем, выпускать ли в СМИ информацию о вас или нет. Я говорю — хотите выпускайте, не хотите — нет. В ответ: «Мы просто хотим, чтобы Вы написали письмо, что благодаря работе прокуратуры задолженность погашена. Мы это опубликуем на официальном сайте, а информацию об уголовном деле в СМИ ограничим».

Беседовала Александра Тургенева

Фото Александра Тургенева