Мир тесен. Эту простую и в данном случае печальную истину должны были напомнить нам трагические события в гостинице Radisson Blu в Бамако (Мали), где в результате атаки террористов погибли шесть членов экипажа самолета, принадлежащего ульяновской авиакомпании «Волга-Днепр». Казалось бы, где мы, а где – Мали: Африка, другой континент, край света. Но политический кризис в Мали привел к тому, что сегодня люди приносят цветы к ограде ульяновского офиса «Волги-Днепра». Если чужая нам война пришла в пять ульяновских семей, то – чья это война?

12279655_1092978950742542_246567578_oМир стал глобальным: капиталы, товары, услуги, рабочая сила, а вместе с ними элементы разных культур свободно перемещаются по планете, и та же «Волга-Днепр» перевозит на своих «Русланах» тяжелые грузы по всему миру. Но, стало быть, есть блага глобализации, а есть и сопутствующее зло глобализации, от которого не защитит ни расстояние, ни другое гражданство, ни другая вера или культура. Потому что глобальный мир – это мир более тесный, чем прежде, в нем фактически каждый связан с каждым. Каждый из нас – узел общечеловеческой сети: тронь одну связь – и вся сеть заколышется. Байка про семь рукопожатий до английской королевы родилась не на пустом месте.

Согласен с мнением о том, что для нашего города эта трагедия сравнима с парижской. И что мы соприкоснулись не просто с политикой, а с геополитикой. Но это не абстрактная геополитика, на тему которой любят разглагольствовать завсегдатая телевизионных ток-шоу – миллион жизней туда, миллион сюда. Это вовсе не неразличимые в общей массе «христовы жертвы» по Проханову. Эта геополитика приобретает человеческое лицо, в данном случае – лицо, искаженное болью и страданием. У этих лиц есть имена, есть родные, близкие, друзья. Есть вероятность, что кто-то из вас, читающих эти строки, знал погибших членов экипажа «Руслана»: были соседями по даче, жили в одном подъезде, ходили в один фитнес-клуб,  просто были шапочно знакомы или имели общих приятелей. И поэтому эта история – в один миг – из малийской превращается в российскую, более того – в ульяновскую.

Поэтому следующий важный вопрос – каким дальше будет наше поведение. Вот конкретно – о чем думаете вы, читающие эти строки? Собираетесь ли что-нибудь делать? Или считаете, что от вас ничего не зависит, и на все, так сказать, воля божья? Ваше сердце сжалось от страха, потому что вы подумали, что на их месте могли быть вы или кто-то из ваших близких? Или вы облегченно выдохнули: «Слава богу, что не со мной»?

Вопрос, заданный комментатором в фейсбуке, может быть, неловко сформулирован, но все же имеет смысл: «Будем ли мы воспринимать такие трагедии как форс-мажор или сплотимся против терроризма?»

Если считать, что это – единичный форс-мажор, то можно воспринимать его как природное стихийное бедствие, как торнадо, пронесшееся где-то далеко и унесшее жизни пяти ульяновских авиаторов (по последним данным, в результате теракта в малийской столице погибли 27 человек, это люди из разных стран). Можно перекреститься и через какое-то время забыть, вытеснить на обочину памяти, «вытеснить» в смысле психоанализа. Большинство так и поступит, сказав себе, что жизнь продолжается. Наверное, это в каком-то смысле естественно. Но если эти форс-мажоры следуют один за другим и выстраиваются в зловещую линию, будь то стихийные бедствия, техногенные катастрофы или акты терроризма? Рассматривать каждую такую отдельную беду как форс-мажор – это уже демонстрировать местечковое сознание, не соответствующее глобальному устройству современного мира.

Будем ли сплачиваться против терроризма? Каким образом? Урежем еще немножко социальных расходов в пользу Минобороны и пошлем наши СУ-24 штурмовать базы террористической группировки «Аль-Мурабитун» в Мали? Или это будет символическое сплочение: поменять аватарку на странице в фейсбуке на логотип «Волги-Днепра» и принести гвоздики к офису авиакомпании?

Скажу сразу: я сочувствую символическим акциям такого рода и всячески поддерживаю их, потому что они способствуют более полному осознанию произошедшего. А если сплачиваться, то все-таки, наверное, не «против», а «для». Сплачиваться против – значит, вестись на повестку дня, задаваемую теми же террористами. Сплачиваться для – это более высокий уровень осознанности, которой следует ожидать от цивилизованного человечества.

В этом смысле мы, русские, бывшие советские, сильно отстаем – в силу  многократно описанной атомизации общества как наследия «совка», в силу недооценки идеи прав человека, ответственного и свободного гражданского поведения. Если не верите, попробуйте организовать общее собрание в 200-квартирном доме, чтобы решить любой вопрос из сферы общего ведения собственников.

Что же нам все-таки делать?

Для начала – учиться видеть связь между явлениями. Хотя бы попробовать, заставить себя включить мозг. Может быть, эмоциональная реакция на трагические события способна нас на это сподвигнуть. И тогда проявятся, может быть, неочевидные доселе вещи: например, связь между присоединением Крыма и отменой индексаций пенсий, между продовольственным эмбарго и молочными суррогатами в ближайшем супермаркете, между интересами каких-то Ротенбергов и забастовкой дальнобойщиков, между миллиардными личными доходами газпромовского Миллера и вашим долгом за коммуналку, между навороченным автомобилем директора вашей управляющей компании ЖКХ и текущими крышами в вашем же доме…

Пора начать воспринимать себя людьми, живущими среди людей и природы, во взаимосвязанном и взаимозависимом мире. Для начала – хотя бы членами локального сообщества, соседями своих соседей. Дальше – горожанами. Дальше – гражданами страны. Дальше – людьми мира. Иначе следующими жертвами чужой далекой войны можем стать мы сами.

Сергей Гогин

Фото Мария Костяева