Тема религиозной жизни неожиданно оказалась актуальной для Ульяновска и вплотную соприкоснулась с жизнью общества. Мы публикуем критические размышления нашего земляка, человека воцерковленного, который ищет свое место в православной церкви, раздираемой противоречиями.
«Входит некто православный, говорит:
«Теперь я главный.
У меня в душе Жар-птица и тоска по государю.
Скоро Игорь воротится насладиться Ярославной.
Дайте мне перекреститься, а не то — в лицо ударю».
И. Бродский. «Представление».
«…ходим в церковь и будем ходить до конца дней,
даже если придется нам закрыть глаза и уши от
внешних впечатлений, но открой внутренний взор и
ты увидишь им, как в храме происходит торжество
Церкви Небесной, Церкви Торжествующей. А каждый
человек выбирает свой путь и каждый на своем
жизненном пути не гарантирован от падений и от ошибок».
Архимандрит Иоанн (Крестьянкин). «Письма».
Последние двадцать лет в России прошли под знаком «возрождения православия». Теперь, в каком-то смысле, можно говорить о том, что этот этап «возрождения» закончился. Православие, как устойчивое состоявшееся явление, прочно вошло в реалии современной общественной жизни в России. И если в 90-е гг. было не совсем понятно, по какому пути движется русское православное христианство, и чем оно станет для российского общества, то теперь лицо Церкви в нашей стране приобрело отчетливые узнаваемые черты. Кто-то умиляется, вглядываясь в эти черты, кто-то возмущается, заметив в них авторитарное выражение средневекового обскурантизма и ханжества.
В общественном сознании существует множество противоречащих друг другу мнений по вопросу о том, как относиться к православию и что это вообще такое. Кто-то думает, что это – некая идеология, которую пытаются сделать господствующей в России по образцу марксизма-ленинизма. Кто-то видит в православном христианстве Божественное Откровение, путь к спасению и вечную жизнь. Кто-то рассматривает Церковь как социальное явление, как особую сферу взаимоотношений отдельных людей, государства и общества, связанных с православной жизнью. И каждый со своей позиции либо порицает, либо защищает то, что он воспринимает как православие.
Я не чувствую себя в силах оценить или даже просто перечислить все существующие точки зрения. Нельзя объять необъятное, как говорил Козьма Прутков. Я не могу даже определить свою собственную позицию. Для меня Церковь – что-то совершенно непонятное и таинственное, какое-то непостижимое сочетание абсурда и нездешней мудрости. На мой взгляд, всякие попытки не только ругать, но и хвалить и защищать православие не попадают в цель. Существо Церкви постоянно ускользает от оценивающего взора, остается запредельным и неопределимым. Хотя я и осознаю себя православным христианином, и мне следует, скорей всего, всячески поддерживать свою церковь, радоваться широкому распространению ее влияния в обществе, содействовать усилению и расширению этого влияния. Однако делать это мне почему-то совсем не хочется.
Я уже давно, больше двадцати лет, пытаюсь участвовать в церковной жизни: посещать богослужения, соблюдать посты, исповедоваться и причащаться Св. Христовых Тайн. И все эти двадцать лет, сталкиваясь с церковной реальностью, я чувствую сильный диссонанс между тем, что я читаю о христианстве, и тем, что вижу своими глазами. Может быть, мои надежды и ожидания изначально были ложными? Может, в православии и вовсе нет того, что я пытаюсь в нем отыскать? Но вот уже двадцать лет я никак не могу найти своего личного пути к Церкви. Мне душно в ней, и я никак не могу ее полюбить. А иногда мне становится и совсем невыносимо.
Мне мучительно стыдно за ту роль, которую сейчас играет православие в жизни российского общества. Мне стыдно за надутых от важности и непогрешимости архиереев, которые привыкли, что им глядят в рот, какую бы глупость они не сказали. Меня охватывает стыд за женщин в платочках, которые путают христианство с дремучим язычеством. Мне неприятно смотреть на бородатых хоругвеносцев и на казаков, будто наряженных в театральные костюмы для какого-то спектакля. Мне больно за монахов-алкоголиков, спивающихся целыми монастырями. Мне стыдно за пророчествующих псевдостарцев и за тех, кто жаждет их пророчеств, за олигархов-благотворителей и приходских батюшек, выпрашивающих у них пожертвования. Мне стыдно за самого себя, за свое гордое и лицемерное сердце, за свои унылость, лукавство и маловерие, за то, что глядя на меня, люди делают выводы о христианстве.
Наблюдая происходящее, я чувствую, насколько все мы, называющие себя православными, далеки от подлинного христианства, осознаю, что язвительные замечания атеистов порой вполне справедливы. И еще я ощущаю, что я не люблю реальную Церковь. Я не люблю ее богослужений и молитвенных правил. Не люблю ее священников, монахов и архиереев. Ненавижу сам «стиль» церковного общения и мышления. Не люблю всей этой «православной» обрядности, фразеологии и «сленга». А также не люблю самого себя в этой церкви. Но, по непонятной для меня причине, я не ухожу, и, как это ни парадоксально, все больше и больше убеждаюсь в истинности этой странной организации.
***
В мае 2015 года в г. Ульяновске состоялось событие, про которое в СМИ говорилось, что это «не просто историческое событие, а новая страница в жизни нашего края», событие, которое «станет поворотным моментом в истории не только Симбирска-Ульяновска, но и всей России». Речь идет о посещении нашего города Святейшим Патриархом Кириллом. Особенно много и красноречиво распространялся о приезде патриарха митрополит Симбирский и Новоспасский Феофан. Вот некоторые фрагменты его выступлений: «Визит Святейшего Патриарха станет точкой невозврата к вандализму, к нарушению нравственных норм и к позору того времени, когда мы рушили храмы и святыни нашей земли. Напротив, это событие станет вехой возврата к духовности. Да, здесь, в земле Симбирской, родился вождь мировой революции, и благодаря его деятельности все пошло иным путем, но именно отсюда и должно начаться духовное возрождение России».
«Приезд Патриарха Кирилла — это благословение той земли, на которую он ступает». (источник цитаты)
«Это важная веха в нашей истории. После пребывания святейшего патриарха в той или иной части России начинается совершенно иная жизнь. Мы это относим к влиянию сильной личности, наделенной Богом силой своего предстательства на земле Русской», – сказал митрополит Симбирский и Новоспасский Феофан. (источник цитаты)
Владыке вторит губернатор Ульяновской области Сергей Морозов: «Остались считанные дни до одного из самых знаковых событий в истории Ульяновской области. Я особо подчеркиваю, что это не мероприятие, а событие. Духовное оздоровление происходит тогда, когда люди начинают верить. И визит святейшего патриарха – первый шаг в этом направлении».
На открытии выставки-фотохроники «Патриарх. Служение Богу, Церкви, людям» губернатор продолжает прославлять Первосвятителя: «Сегодня в этом зале нашему взору предстанут не просто фотографии. Перед нами – жизненный и профессиональный путь длиною в пять лет. Путь, наполненный добротой, милосердием, состраданием к ближнему и необыкновенной, непередаваемой верой в Бога. Посвящённый бескорыстному служению православной Церкви и всему русскому народу. Путь, который может стать примером не только для священнослужителей, но и для миллиона простых граждан, живущих в нашей стране, а также далеко за её пределами. На фотографиях нам открывается живая и очень чистая душа Святейшего Патриарха. Мы видим, как достойно он справляется с той высочайшей ответственностью, которая возложена на его плечи. Видим, как многое ему удалось сделать для Церкви и для всего Российского государства за пять лет своего Патриаршества. Искренне рад, что результаты этой масштабной работы заметны и в Ульяновской области. В частности, мы очень ценим то взаимодействие, которое сложилось за эти годы между региональным Правительством и Симбирской митрополией».
Вот они, устойчивые черты современного «возрожденного православия» в России. Низкопоклонство, грубая лесть и заискивание перед высоким церковным чиновником, который совершенно заслоняет собой Христа, которому вместо Бога воздается честь и поклонение. Благословение той земли, на которую ступает патриарх, связывается вовсе не с Христом, а с влиянием «сильной личности, наделенной Богом силой своего предстательства на земле Русской». Интересно, что даже имя Иисуса Христа вообще не упоминается ни в одном материале, рассказывающем о визите Святейшего. Обожествление власти не прикрывается никакими идеологическими декорациями, не сдерживается ни здравым смыслом, ни чувством меры. Даже в советские времена не производилось таких откровенных в своем льстивом угодничестве текстов. И если бы эти настроения ограничивались только рамками официальных выступлений, то лесть можно было отчасти оправдать стилем официозного речевого поведения, с его чрезмерностью и византийской пышностью. Но ведь истерическое возбуждение и благоговение перед власть имущими реально охватывает не только чиновников, но и церковное общество. Один ульяновский молодой священник во время патриаршей службы шепнул: «Никогда не думал, что на меня сойдет такая благодать, и я увижу Отца нашего. Это самое главное событие в моей жизни. О чем теперь мне еще мечтать?» (источник цитаты)
Или можно упомянуть крайне интересную по своей экзальтированности статью «Два дня с Патриархом» в газете «Ульяновская правда», где приезд владыки Кирилла описывается как «событие грандиозное, в которое даже верилось с трудом».
Чем эти излияния восторга отличаются от тех чувств обожания, с которым смотрели на «отца народов» дедушки и бабушки современных россиян?
(Окончание следует)
Виталий Борисов, художник
Фото из личного архива Виталия Борисова, Любовь Чиликова