Верующие и миряне в России наблюдают за развитием противоречивой ситуации, связанной с назначением митрополита Казанского и Татарстанского Анастасия митрополитом Симбирским.
20 июля группа верующих устроила ему обструкцию, встретив его криками «Анаксиос!», что значит «недостоин». Верующие предложили ему очистить свое имя от гей-скандала или уйти на покой. В 2013 году семинаристы Казанской духовной семинарии, которую возглавлял Анастасий, пожаловались на сексуальные домогательства со стороны руководства семинарии; патриархия прислала комиссию для проверки жалоб, жалобы подтвердились, но наказания никто не понес, Анастасий лишь был снят с должности ректора семинарии. Ульяновские события являются прямым следствием кадровой политики патриарха, считает профессор богословия, дьякон Андрея Кураева. Об этом он рассказал в телефонном интервью Сергею Гогину.
– Почему вы считаете ульяновские события самым важным из того, что сейчас происходит в церковной жизни? Может быть, это все-таки локальное событие?
– Это событие не локальное. Это видно хотя бы по тому, как дружно его замалчивают федеральные масс-медиа. Это стало предметом определенного политического решения, чтобы тема попала в стоп-лист. Из существенных медиа отреагировали пока только «Газета.ру» и РЕН-ТВ (в последние дни к ним добавились «Новая газета» и другие издания – С.Г.). Церковные массмедиа молчат, совершенно понятно, что тут прямой приказ. Кроме того, был звонок от патриарха благочинному Николаю Косых, он и епископам-то редко когда звонит. Но дело даже не в этом, а в том, что ситуация обнажает фундаментальнейший вопрос, который есть в жизни церкви, и уже не первое столетие, – это тотальная узурпация власти епископатом, узкой группой людей, когда и народ, и духовенство лишены какого бы то ни было участия в своих собственных судьбах. Вообще говоря, еще в начале 19 века люди сами выбирали священников, в сельских приходах – это точно, а потом его епископ проверял, рукополагал. Община сама избирала себе священника; в древности избирали и епископов. Сегодня утвердилась такая странная практика, когда духовных отцов тебе назначают. Приезжает какой-то человек, который ни дня не жил в регионе, рукоположенный тоже в каком-то далеком городе, и заявляет: «Здрасьте, я ваш духовный отец».
– Может быть, такой порядок соответствует внутренним правилам церкви?
– Нет, таких правил нет. В разных поместных церквах православных практика тоже разная. Поразительна неуступчивость патриархии, когда речь идет о критике вип-персон – полная тефлоновость! К тому же об Анастасии столько информации печальной. И никакой более-менее серьезной реакции, только награды и благодарности.
– Как можно было бы выйти из этой ситуации с минимальными потерями для авторитета РПЦ?
– Можно выйти вообще без потерь и с огромной славой для церкви, если в самом деле отстранить Анастасия, теперь уже от управления ульяновской митрополией, и провести серьезное расследование. Но патриарх Кирилл на это, конечно, не пойдет. У него другая кадровая политика.
– А все-таки зачем, по-вашему, понадобилась рокировка митрополитов? Сорвали с насиженных мест и того, и другого. Можно ли предположить, что таким образом казанского митрополита Анастасия вывели из центра «содомского» скандала, который так и не получил разрешения, поскольку ситуация в Казани осталась подвешенной?
– Политика патриархии в этой ситуации была очень половинчатой и поэтому провальной. Если бы они стояли в такой позе, что, якобы, все наши епископы святы и ничего такого не было и быть не может, что все это клевета и реагировать на нее – ниже нашего достоинства, то и не было бы такого скандала. Но в данном случае патриархия сделала какие-то половинчатые шаги, признав наличие проблемы. Вдруг в Казань была послана комиссия из патриархии в ответ на жалобы семинаристов, на них отреагировали – это уже сенсация. То, что потом эта комиссия на давила на семинаристов, зачем вы, мол, клевещете на вашего ректора, а, напротив, спокойно выслушала семинаристов – вторая сенсация. Третья сенсация: четыре пятых семинаристов сказали, что им известно о сексуальных домогательствах, а восемь человек сказали, что сами были объектам домогательств, – тоже невероятно! То, что потом полностью сменили руководство семинарии, причем замену прислали из Москвы, – тоже форма признания, что проблема существует. Как и то, что Анастасия сняли с ректоров семинарии. Вот эта серия шагов показала, что в патриархии кое-что знают и признают наличие проблем, хотя и не в полном объеме. Тогда возникает вопрос: а почему нет следующих выводов? Почему при этом Анастасия продолжают награждать и говорить ему добрые слова? Это лицемерие и взорвало ситуацию.
– Реакция некоторых прихожан и отцов церкви на назначение Анастасия митрополитом Симбирским нетипична: они кричали «анаксиос», то есть – «недостоин». Их уже окрестили раскольниками и «майдановцами». Вообще, открытое несогласие священников с решением церковного руководства – событие небывалое. Как вы это расцениваете?
– Для России ситуация действительно необычная. Такое было в Молдавии несколько лет назад, когда Синод назначил одного скандального священника епископом, и местные священники, прекрасно зная этого персонажа, устроили ему обструкцию и просто не пустили. Но у них там была альтернатива: там действует каноническая румынская церковь, и когда несколько десятков священников сказали, что они уйдут из патриархии в румынскую церковь, то патриархии пришлось дать обратный ход, этот епископ Петр был перемещен на другую кафедру, и, как говорят, он по этому поводу на Синоде устроил скандал. Другой такой скандал был в 1992 году в Одессе, когда местный архиепископ Лазарь поддержал украинский раскол Филарета, единственный из всех тогдашних епископов нашей церкви, и монахи просто не пустили его на территорию монастыря в Одессе, где его жилье было, вынесли ему чемоданы – уезжай! Сейчас это, между прочим, крымский митрополит. Третья история тоже была на Украине, там изгнали из Луганской области епископа Пантелеймона.
В России же такой бунт памятен только один, когда в 90-е годы священники потребовали убрать екатеринбургского епископа Никона, тоже из-за «голубой» статьи. Наконец, в истории русской церкви XV века был преподобный Иосиф Волоцкий, который не стеснялся требовать судебного процесса над главой церкви, московским митрополитом Зосимой, обвиняя его в отступничестве.
– Должны ли православные священники безропотно подчиняться решению церковного иерарха? Есть ли писаные правила, регулирующие отношения внутри церкви?
– Канонических правил по большому счету не существует. Есть толстая книжка с этими правилами, но она мало кем прочитана и, главное, не систематизирована: там в хаотическом порядке размещены правила, принятые в разные века и в разных странах, они зачастую противоречат друг другу. Формально все мы, священники православной церкви, клятвопреступники, потому что мы при принятии сана клянемся исполнять каноны, и при этом понимаем, что нет никого, кто бы их исполнял. Там есть устаревшие каноны, при этом в церкви нет, как в армии, правила, что более поздний приказ отменяет более ранние. Поэтому из этой книжки выдергивают те или иные параграфы по вкусу. Обычно это делают власть имущие, чтобы подчинить себе или наказать священников. Нет понятного алгоритма истолкования и применения этих канонов. Надо помнить, что, начиная века так с четвертого, эти правила писались в основном для защиты власти епископата.
– Насколько оправданна ссылка ульяновских священников Иоанна Косых и Георгия Рощупкина на 90-е правило Карфагенского собора, которое предписывает священнику очистить свое имя?
– Хотя Анастасий и ему подобные подпадают под этот канон, эта ссылка не очень сильна, отчасти потому, что уже многие века нет практики применения этого правила. Я вообще не знаю случая в истории, когда бы этот канон сработал. Когда я его опубликовал в своем блоге, для меня было важным показать (я ведь еще и богослов, а не только публицист), что в церкви не должна угасать дискуссия о том, что происходит с нашим каноническим правом и насколько там все запущено. До начала разбирательства не было сказано ни в одной авторитетной инстанции, как быть в случае расхождения канонов. Каноны – это мечта церкви о самой себе. Этот 90-й канон, который сейчас цитируется, замечателен тем, что он показывает, как когда-то, в древние века, церковь дорожила своей честью, репутацией своих служителей, особенно высоких. Что ты не просто имеешь право оправдываться, но ты сам обязан инициировать судебный процесс, чтобы очистить имя священнослужителя.
Насколько я знаю, что в современной греческой церкви есть такая практика: когда в синоде появляется информация, что какое-то издание готовит критическую публикацию о неком греческом епископе, или скандальная статья уже вышла, епископа вызывают и говорят ему: «Вот статья, там утверждается то-то и то-то. Поскольку вы епископ, вы – лицо нашей церкви. Удар по вам – это удар по всей церкви. Поэтому имейте в виду: когда статья появится, мы подадим в суд на это издание и будем утверждать, что это клевета. Мы не знаем, какие аргументы предъявит издание на суде, но если мы проиграем, то вы будете лишены сана и оплатите все судебные издержки. Но у вас есть вариант: вы можете сейчас написать прошение об увольнении на покой. В этом случае у вас останется высокая архиерейская пенсия, но тогда мы сможем сказать, что этот человек больше не с нами, что оргвыводы сделаны. Честь церкви будет спасена. У нас такой практики нет. У нас совершенно тефлоновая партиархия и епископат. Любые скандалы сходят с рук. А этот канон показывает: даже слухи – это повод для судебного разбирательства и защиты церкви. Апостол Павел так и говорил: епископ должен пользоваться доброй славой у внешних, то есть нечленов церкви.
– Иеромонах Филарет Кузьмин, секретарь митрополита Анастасия, считает, что владыка не обязан доказывать свою невиновность…
– По 90-му канону – обязан! Именно об этом каноне ему все время и напоминали. Филарет повел себя цинично: человек всего два дня в городе и уже заявляет, что те, кто кричали Анастасию «анаксиос», это не прихожане. Тебе-то откуда знать, кто прихожане в этом городе и в этом храме?
– Как должна вести себя светская власть в данной ситуации? Ведь до сих пор в регионе наблюдалась симфония светской и церковной власти со взаимными реверансами…
– Несомненно, светской власти придется что-то делать, потому что епархия не умеет убеждать, как и наша патриархия сегодня, а умеет только дружить с властями и использовать их ресурсы для решения своих проблем. Поэтому губернатору не удастся вечно пребывать в отпуске, придется однажды вмешаться. Пока же он вместо себя прислал на встречу с Анастасием своего представителя.
– Чем, как вы думаете, все закончится?
– Думаю, что все будет забыто, поднявшие голос священники, вероятно, будут наказаны. Русские люди очень ненастойчивы в борьбе за свои права. Особенно в летний период отпусков.
Интервью подготовил Сергей Гогин