По воскресеньям мы будем публиковать «неформат»: эссе, заметки, рецензии и другие формы самовыражения. Впечатлениями жителя Ульяновска от Москвы открывается рубрика «Воскресное чтиво».
Никита Кузьмич
В Москве очень много попрошаек. Среди них инвалиды, пьянчужки, беженцы, бездомные, отверженные скитальцы. Чаще, конечно, встречаются комбинированные категории – бездомный пьяница-инвалид, непринятый социумом – классический образец. Однако есть среди попрошаек категория в высшей степени экзотическая.
На юго-востоке Москвы, недалеко от станции метро, мне встретилась симпатичная очень юная девушка с кроликом на поводке. Скромно улыбаясь прохожим, она периодически приседает погладить своего питомца, рядом на земле бесхитростно выложены какие-то призывные надписи на фанерках: «На корм кролику», «На прививки» и т.д. Юное существо настолько милое, что некоторые прохожие, зачарованные зрелищем, не могут отвезти взгляд, другие, напротив, не способны поднять его от смущения, однако косятся боковым зрением. Кто милее, хозяйка или питомец, с первого взгляда не ясно, однако маркетинговая модель, с виду не подразумевающая первичных затрат, работает безупречно. Ровесники девушки дружно окружают ее плотным кольцом и скидываются кровными сбережениями, отложенными на школьные завтраки, на нужды прелестного пушистого зверя. Волна подросткового возбуждения доносится до ступеней метрополитена оживленным гомоном — самое популярное слово – «няшка» (не ясно, кому именно адресовано). Девочек в первую очередь интересует кролик, мальчиков, разумеется, его хозяйка. А хозяйку интересуют клиенты постарше, и они безошибочно, необратимо летят к ней, как мотыльки на свет. Зрелые мужчины с посеребренными висками и блестящими лысинами останавливаются, снисходительно задавая какие-то вопросы о здоровье длинноухого грызуна и школьных оценках его очаровательной хозяйки. Многие выуживают из портмоне купюры под кроткий взгляд неотразимых голубых глаз. К слову, глаза украшены безупречным макияжем под естественный, а образ продуман до мельчайших деталей. Силуэт юной лолиты выглядит легковесно и беззащитно, и это в марте, когда еще вокруг грязными кучами лежит снег, а прохожие в куртках-пуховиках похожи на снующих туда-сюда жирных черных мух. Среди них она выглядит хрупкой бабочкой, яркой ровно настолько, чтобы приковывать взгляды и не выглядеть при этом вульгарно. Кролик в данной комбинации выступает вспомогательным элементом для привлечения первичного внимания, катализатором, гармоничным аксессуаром.
Страстный натуралист Владимир Набоков, вероятно, не поскупился бы на аплодисменты. Писатель, прославившийся романом «Лолита», очень любил бабочек.
— Дяденька, помогите кролику! – улыбается девочка, наивно глядя в мою сторону.
Обычное для меня в таких случаях: «Я что, похож на благотворителя?!» бесславно, теряется где-то на полпути от мысли к голосовым связкам, выйдя изо рта странным мычанием. И это ее обращение «дяденька»… неужели я такой старый? А я ведь еще собирался бороду отпустить… Оказалось, зря.
Тем не менее, жадность во мне все-таки победила. Не сбавляя шага, я отрицательно качаю головой, вскользь размышляя о том, что нуждающийся в корме кролик выглядит вполне здоровым и сытым. Видимо, речь шла о каком-то другом пушистом зверьке, нуждающемся в моем пристальном внимании. Пока воображение рождает соответствующие ассоциации, я вспоминаю Фрейда и чувствую, что в этом мире снова произошло чудо. Чудеса всегда происходят так, что мы их не замечаем. И в данном случае речь о няшной революции, которая от японских мультфильмов, постепенно смягчаясь в сторону массового потребления, докатилась аж до московских попрошаек. И пусть «няшка» Черри Краш сколько угодно радует своих интернет-фанатов мимимишными образами и жестами в стиле «кошачья лапка», у нее теперь появилась достойная конкурентка, причем не одна, а с ушасто-пушистым инструментом по вскрыванию неподатливых сердец и кошельков. Юная Лолита в наряде «дяденька, Вы лишите меня девственности?» с питомцем, чья сексуальность – рекорд в мире фауны. Уже сейчас на улицах Москвы! Не пропустите!
Я видел боль и отчаяние в глазах ее конкурентов в грязных обносках, их маркетинговая модель, взывающая к жалости, не выдерживает никакой критики и терпит сокрушительное поражение. Эти люди сброшены няшной революцией с парохода современности. Похоть – куда более сильный и эффективный инструмент привлечения потенциального потребителя. Теперь это очевидно.
Я оглядываюсь и вижу очередного взрослого мужчину, наклонившегося погладить кролика. А ведь день еще только начинается, скоро офисный планктон выплывет на бизнес-ланч.
Революция свершилась, и ее не заметили. Возможно, в скором времени по углам остановок и в подземных переходах мы будем видеть уже не алкоголиков с перебитыми конечностями, а исключительно милых существ с кроликами, котятами и прочим пушистым оружием. Будьте готовы.